Отчетливо долетели голоса преследователей:
— Эх, попадись только она нам в руки, эта негодяйка! Столько хлопот доставила нам!..
Подъехав к развесистому дереву — не то к рябине, не то к вербе, — Зуракан соскочила с коня. Поставив лошадей головами друг к другу, она взяла их под уздцы и прижалась к мордам, как бы умоляя: «Стойте, дорогие, спокойно, не вздумайте ржать, грызть удила». А сама вся превратилась в слух. Преследователи не заметили ее, — настегивая коней, они проскакали вдоль берега.
— Далеко ей все равно не уехать, кони скоро выдохнутся.
— Она может свернуть куда-нибудь…
— Никуда не денется, если и свернет!
Явно голос мужа — Текебая. В его тоне угроза, смешанная с тревогой.
Черная темь поглотила преследователей.
Оголодавшие кони потянулись к траве. «Куда теперь торопиться. Пусть попасутся…» — подумала Зуракан.
…Небо постепенно серело, начали проступать еще смутные пока очертания хребтов и ущелий. Камни на горных террасах казались то мирно лежащими верблюдами, то отарой отдыхающих овец.
Уже совсем развиднелось, когда Зуракан взнуздала коней и вскочила на гнедого. Отпустив подлинней повод коня, которого вела чуть позади, она скакала, то пригибаясь под низкими ветвями, то чуть подаваясь в сторону.
Но вот на её пути встала высокая скала с укоренившимися в расселине елочками и кустами рябины. Зуракан пришпорила коня, чтобы скорее обогнуть каменную глыбу. «За выступом, — подумала она с надеждой, — дорога будет лучше». И действительно, как только миновала выступ, перед ней открылась широкая долина.
— Боже, сжалься надо мной, направь на верную дорогу!..
В тот же миг она увидела оседланных коней — они паслись неподалеку. Словно из-под земли выросли двое мужчин. II один из них издали замахал ей руками:
— Эй, батыр, заверни-ка сюда!
Зуракан узнала Мекебая, спутника ее мужа. «Попалась!» — и решила близко не подъезжать к ним, авось не узнают. Выкрикнула, изменив голос, как можно грубее:
— Ассалом алейкум, мирза!
Голос показался Текебаю знакомым.
— Скажи, азамат, кто ты?
— Какое вам дело, кто я? — отозвалась Зуракан. — Я — Дандыбай, младший брат Кандыбая. Сноха моя при смерти после родов… нечистый давит ее. Еду в нижний аил за шаманом Байчекиром.
Мужчины переглянулись.
— Не твоя ли это жена? — спросил один.
— Дандыбаем ведь себя называет…
— А конь-то смахивает на коня свата Нурбая.
Неуклюже ступая, Текебай опять крикнул:
— Эй, не Зуракан ли ты?
Зуракан подтянула повод коня.
— А кто это такой, Зуракан?
— Чем-то ты походишь на нее…
— Эй, джигит, в своем ли ты уме? На мужчину говоришь, что похож на женщину! — Рассмеявшись, Зуракан пришпорила гнедого.
Мекебай толкнул в бок Текебая.
— Садись на коня! Это твоя жена… Переоделась мужчиной!
Они пустились в погоню и скоро догнали ее. Теперь Зуракан уже некуда было деваться. Мекебай подскакал вплотную и, всмотревшись ей в лицо, занес камчу над головой:
— У, змея!
Зуракан поднялась на стременах и замахнулась срезанной по дороге рябиновой палкой:
— Ну-ка, умерь свою прыть, байский холуй!
— Смотри ты, как осмелела! Прирежу тебя сейчас!
— Только попробуй! Новая власть тебя в Шыбыр[5] сошлет!
— Ах, в Сибирь! Вот тебе! — Мекебай что было силы хлестнул Зуракан камчой по спине.
Сжавшись от боли, Зуракан отчитала мужа:
— Эй, дурень, что хлопаешь глазами, когда твою жену бьют! Муж ты мне или тряпка? Если заслужила, бей сам. Что я, у бога соль украла, чтобы меня чужой хлестал камчой? Мы с тобой муж и жена… Давай свяжем, как овцу, этого и подадимся в Чуйскую долину! Хочешь остаться моим мужем, так вступись за меня!..
Текебай, готовый уже было замахнуться на Зуракан, приостановился.
— Подожди-ка, Мекебай, за что нам ее бить?
— В своем ли ты уме? — вскричал дружок.
— Не ударь байбиче мою жену ченгелом по голове, она бы не убежала…
Мекебай опустил руку с камчой:
— Да вы, видно, сговорились! Она притворилась, что убегает, а ты для виду пустился в погоню. Поехали в аил!
Они повернули коней.
Гнедой, на котором ехала Зуракан, успел отдохнуть, набрался сил и, словно косуля, помчался вверх по крутому склону.
— Ой, гляди! — вскрикнул Мекебай и стеганул камчой своего копя. — Плохо будет, если она опять сбежит…
Мужчины поскакали вслед за ней, хлопая на ветру полами халатов…
— Ай-ий-ий, Батийна-эже, — протяжно сказала Зуракан, — если б тогда не поддалась я уговорам Такебая, давно уже была бы в Чуйской долине, и не свалилось бы на меня столько бед.