Голова этой твари была опущена, и разглядеть её тогда я не сумел. С точностью могу сказать: по форме черепа она слабо походила на человеческую, скорей… на лосиную. К тому же, наросты, находившиеся на верхней части, напоминали рога. Вниз свисали клоки шерсти, скрученные в трубки. Я бы хотел назвать их дредами, но, присмотревшись, распознал в этих практически белых трубках человеческие кости.
Дальше нервы не выдержали, и я достал винтовку. Опутанный страхом и яростью, прицелился, нажал на спуск – чек…. Я совсем забыл о предохранителе, и вместо громкого выстрела раздался еле уловимый скрежет металла. Его оказалось достаточно, чтоб эта тварь, оторвалась от пиршества и обратила свой взор на меня. Боже… Ее глаза представляли одно сплошное, фосфоресцирующее белое пятно в центре головы. Рот, куда через его руки перетекала полупрозрачная субстанция, выкачанная из горы тел, был не чем иным, как идеально ровной дырой.
Сложно в подробностях описать богохульный портрет невиданной твари. Будь я даже художником, не уверен, что смог бы запечатлеть на холсте весь ужасный облик хозяина перевала. Но что точно помню – я не попробовал совершить второй выстрел…
Огромная тварь сделала неуклюжий шаг ко мне, и я, не задумываясь ни на минуту, бросился прочь по узкой колее, проделанной мною по пути сюда. Не оборачиваясь, шаг за шагом, я пытался бежать по глубокому снегу, четко осознавая: стоит оступиться – и жизнь наверняка покинет меня в тот же момент. Основанием служил тяжелый гул, приближавшийся и усиливавшийся с каждым моим неловким движением.
Вскоре колея практически исчезла – снег продолжал падать, усложняя и без того мой нелёгкий путь. Я уже приблизился к тропе между обрывом и заснеженным лесом, по которой мы проходили несколько часов назад, когда почувствовал сильный удар в спину. Совершив пару кувырков, я оказался на краю белого подмерзшего уступа, лёжа лицом в снегу. Поднял взгляд… В двадцати метрах, словно зависшее в воздухе, на меня уставилось лицо этой твари. В светящейся сфере, в центре, в ее одном глазу, гипнотическом, завораживающем, я увидел всю мою быстро пролетевшую жизнь.
Направив свой взгляд в рот твари, я испытал мерзкое отвращение и ужас. Идеально круглая дыра была наполнена множеством мелких игл бледно-коричневого цвета с ещё более мелкими наростами на них. Зловония я не почувствовал, лишь слабый болотистый запах ударил в нос. А вслед за ним последовал тот самый давящий гул – рев хозяина перевала. Ошарашенный и напуганный, я попятился назад…
Кто знает, чем все это могло закончиться, если бы не обрыв за моей спиной! Последнее, что помню, так это полет вниз, а та тварь наверняка провожала взглядом моё бьющееся о камни тело.
Очнулся я уже в госпитале в окружении высокопоставленных военных и врачей. Люди в форме не склонны к тактичности и плавности, так что, вопреки наставлениям врачей, сразу выложили информацию, которая повергла меня в шок. После того как мы перестали выходить на связь, на поиски выслали большую группу солдат. После трех дней радиус поиска увеличили, и все равно не было найдено ни следа. Меня нашли спустя две недели после начала операции в ста метрах от места, где располагался штаб. А ещё через день обнаружили остальных членов группы. Их тела были поломаны и изувечены.
Нашли всех, кроме Нормана… Поскольку я был единственным, кто выжил, следователи по делу вместе с военными сделали все, чтобы я пожалел о втором рождении, поскольку всеми способами выбивали информацию о событиях на перевале Духов. Однажды я поведал свою правду и попал на больничную койку, где пять лет провел в забытой богом лечебнице в лесу.
По итогу все списали на Нормана, якобы он сошел с ума и убил всю группу, а меня сбросил с утеса, что и спасло мне жизнь… Но истина была более жуткая и сакральная. Отряд, отправившийся на поисковую операцию, попал туда, где нет места живым, где тайны и секреты древних народов и легенд находятся под стражей хозяина перевала…