Когда мы вышли наружу, над Хаммадой сияли две огромные радуги, такие широкие и чистые по цвету, каких я никогда в жизни не видел.
Господин Ярфи Али пояснил, как если бы заказал это явление специально для нас:
— Радуга над Хаммадой бывает не чаще одного раза в год. А в этом году она появилась как раз в тот день, когда дамы и господа посетили Гулимин! Вот это сервис!
Мы были удивлены, что господин Ярфи Али не протянул требовательно руку:
— Будьте так любезны: сто дирхамов за две радуги над Сахарой!
ТИЗИН-ТЕСТ
Раздался резкий свисток… Это нам? В зеркале мы увидели взволнованно машущего полицейского. Мы только что свернули с дороги Гулимин — Агадир направо, по направлению к Высокому Атласу. Может, мы не заметили на перекрестке знака? Отдуваясь, у окна появился полицейский:
— Прошу прощения! Куда вы едете?
— Через Тизин-Тест в Марракеш.
— Очень сожалею: дорога закрыта! Нет проезда, наводнение.
— Как долго это может продолжаться?
— Один аллах знает. Может, два дня, а может, четыре или все восемь.
Из Гулимина мы выехали раньше, чем предполагали, так как буфетчица-эльзаска предупредила нас:
— Если дожди затянутся, вы застрянете здесь на несколько недель.
Неудача, от которой мы пытались убежать, все равно нас настигла. Но на этот раз бог погоды был настроен доброжелательно. В последующие дни светило солнце. И уже на третий день ворчливый полицейский офицер в Агадире разрешил нам ехать:
— Попытайтесь, на вашу ответственность.
Нам снова пришлось пересекать затопленные русла и по ухабистым проселочным дорогам объезжать разрушенные мосты, но красота ландшафта щедро вознаграждала нас.
Долина Сус, защищенная с севера Высоким Атласом, а с юга от горячих ветров Сахары — горами Антиатласа, одна из плодороднейших в Марокко. Сад юга — так ее называют — изобилует банановыми плантациями, апельсиновыми рощами, кукурузными полями… На краю сочного зеленого луга цветут фиолетовые бугенвиллеи, пламенеют ярко-красные цветы гибискуса, в низинах прячутся желтые мимозы.
Пальмы и кактусы выделяются на фоне горного хребта, где можно увидеть все существующие в природе цвета. Серо-зеленые у подножия склоны постепенно приобретают цвет охры, в свете солнца они походят на мед. На середине склона преобладают коричневые и красные тона, а над ним тянется гряда мелких белых облаков, похожих на барашки. Затем вздымаются лиловые и синеватые силуэты гор, а выше, под темно-синим сводом неба, сверкают снежные поля.
Это был не сон!
Заправщик в Таруданте взглянул на часы:
— Вам навстречу идут три автобуса.
Зачем он это сказал? В горном массиве приветливо открылась долина. Еще несколько километров — и дорога повернула налево.
Мы посмотрели в бинокль. Высоко вверху, недалеко от границы снегов, мы заметили черную зигзагообразную линию. Прожилка в камне или пешая тропа? Мы и не подозревали, что через полчаса окажемся там, наверху.
Через поросшую дубами и железным деревом долину дорога вела по крутому склону вверх, становилась все уже и уже — и вот она уже чуть шире колеи колес. Местами подъем достигал двадцати пяти градусов. На узких и крутых поворотах нам казалось, что левые колеса повисают над пропастью. Я вспомнил, что французы такую дорогу называют шнурком. Пожалуй, это более меткое название, чем наше немецкое «шпилька для волос».
Альфред ворчал, что нельзя остановиться. «Такие виды…» Он отодвинул верх и пытался снимать кинокамерой на ходу.
— Что сказал заправщик? — прорычал вдруг Дитер. — Три автобуса? Как же здесь разъехаться?
Теперь перед каждым поворотом мы молили аллаха, чтобы он избавил нас от опасной встречи. Кроме того, мы все время громко гудели.
Аллах милостив к нам. Первый автобус мы встретили на остановке, второй ждал нас там, где дорога пошире. А третий? Его мы пропустили на перевале.
Две тысячи семьдесят метров!
Мы одобрительно похлопывали «Баркас» по радиатору. Несмотря на груз в семь с половиной центнеров, он, запыхавшись, доставил нас на эту высоту.
При взгляде назад захватывало дух. Дорога зигзагами спускалась в долину Суса. Над Атлантическим океаном блестело солнце. Горы Антиатласа казались отсюда маленькими и уютными. За ними простиралась большая Хаммада.
— Чаю, господа?
Слова хозяина крошечного кафе, прилепившегося к скале, напомнили нам, что мы замерзли.
Надев в машине свитеры и вельветовые куртки, мы посмотрели на термометр: шесть градусов выше нуля,
ТРАКТИР В ГОРАХ
Тизин-Тест не только водораздел. Точно на перевале асфальтовая лента дороги обрывается. Надпись предупреждает: «Дорога опасна! Много поворотов! Камнепад!»
Солнце клонилось к океану. Из долин ползли тени и придавали красно-коричневым склонам лиловый оттенок. Снежные вершины сияли нежно-розовым цветом, как легендарный сад роз короля Лаурина в Доломитовых Альпах[14].
Дорога переходила в узкое русло реки. Справа и слева росли одиночные кривые кедры. Никаких дорожных знаков, облегчающих путь, не было, а в сумерках нелегко заметить повороты. Шум лавин усиливался десятикратным эхом. Один раз нам пришлось затормозить' — куча камней преградила путь. Вместе с водителем встречного грузовика мы расчистили завал, с опаской посматривая вверх на скалу: что, если такая лавина накроет нашу машину? Скорее вперед!
Далеко под нами ползли через ночь огоньки фар: встречные машины. Найдем ли мы вскоре безопасное от камнепада место для ночлега? Мы напряженно всматривались вперед. Если мы вовремя не заметим крутого поворота… Скала почти отвесно падала вниз.
Вдруг в свете фар появилась белая вывеска: «Отель «Альпина» и ресторан в трех километрах отсюда!» Может, вывеска поставлена здесь, чтобы пробуждать надежду у автомобилистов, уже ее потерявших?
— Ну, это не так страшно!
Два километра… три… четыре… шесть… восемь… Лишь после десяти километров пути по ухабам и трудной переправы через речку мы увидели слева от дороги слабо освещенное окно. Наконец-то!
В помещении горел один-единственный бензиновый фонарь. Не было видно ни души. В камине тлело несколько поленьев, на стенах висели рога туров и кабаньи головы. В середине — фотография парохода-люкс «Иль де Франс». На прибитой к стене рысьей шкуре хитро блестели стеклянные глаза. Пф!.. Пф!.. Мы вздрогнули. С перекладины, урча, соскочила кошка. Настоящий замок с привидениями!
Мы не удивились бы, если бы рядом вдруг появились «материализованные» привидения из замка Шпессарт. «Бонжур!» — сказали бы мы и заказали бы коньяк на всех.
Но вместо привлекательной невесты разбойника за стойкой показалась беззубая старая берберка в ярко-желтом платке.
— S’il vous plait[15].
Женщина покачала головой. Она не говорит на иностранных языках. Жестами она объяснила, что нам надо подождать хозяйку, та наверху.
Динг-донг, динг-донг….
— Ассалям алейкум!
В тот момент, когда раздался бой часов, в дверях выросли две фигуры, закутанные в белые джеллябы. Арабские торговцы из Марракеша по пути в долину Суса.
Их машина застряла у дома, в реке, пересекающей долину. Нет ли у нас случайно карманного фонаря?
Мы пошли к месту происшествия. На камне боком висел старый «форд». Наш «Баркас» дал задний ход и вытащил его из реки. Дитер подлез под машину: оторвался карданный вал. Он привязал его буксирным канатом:
— Если поедете осторожно, сможете добраться до ближайшей мастерской.
Оба торговца были счастливы, что нашли в такой глуши помощь, и пригласили нас выпить с ними… коньяку. Не ослышались ли мы? Мусульмане приглашают нас на коньяк?
14
Король Лаурин — герой старинного немецкого эпоса, могучий король карликов, обитавший в волшебном саду в горах Тироля.