Старый крестьянин подошел к дверце. - Да вы что! Ехать в лес на ночь глядя! - А что? Есть какие-то проблемы? - спросил приезжий с заднего сидения. - Проблемы? А вы в своем уме? Там же совершенно глухие леса! Днем-то никто не ездит! А уж ночью! Особенно сейчас, когда столько волков! Да еще при полной луне! - Луна здесь ни при чем! - сказал Войский. - Еще как при чем! - возразил крестьянин, - полнолуние, нельзя в дальнюю дорогу, дома сидеть надо! - А сам-то что ж тогда из своей хаты вышел? - Так вас увидел с холма... Очень вас прошу! Не стоит ехать в лес, у меня переночуйте, а завтра с рассветом поедете! - А может, и правда, переночуем? - сказал Алексей, глядя на Войского. Тот вышел из машины. - Но ты ведь сам торопился. Ехать еще долго. А ты, старик! Хватит забивать голову приезжим, я в лесу ориентируюсь лучше всех деревенских. А сколько я волков убил, знаешь, a?! - Знать знаю, да вот только ты еще самый дурной человек на деревне. О твоем буйстве слухи и идут! - Ладно, хватит заливать, поехали! - Войский сел в машину. - Тебя опять спьяну заносит, мы уезжаем. Старик попытался протиснуться в машину, но Войский отпихнул его мощной рукой. Мотор со скрипом ожил. Когда машина тронулась, крестьянин прижался на бегу к заднему стеклу "эмки" и крикнул Алексею: - Опасайтесь волков! Будьте наготове все время! Не останавливайтесь! Войский поддал газу, и силуэт крестьянина растаял. На мгновение среди ветвей сверкнули теплые огни хутора. Глядя на них, Алексей подумал, что, возможно, видит он их в последний раз. - Ты зря его так заслушался, - произнес водитель, когда они удалились на приличное расстояние и хутора уже не было видно, - старик Глухарский известный на всю округу враль и алкаш. Ты думаешь, это он нас спасти пытался? Да нет, ему выпить да потрепаться было не с кем. Вот и приставал. - Но ведь он прав насчет волков. - Мы сидим в машине. Очень, кстати, прочной, а на любого волка найдется заряд дроби. Я же говорил, больше всех волков в Гниловатке набил я. - Ну-у, - приезжий нервно погладил топор. "В случае чего придется и его пустить в ход", - пoдумaл приезжий. Чемодан больно бил по его ногам. Луна теперь стояла посреди неба. Огромная, красная, окруженная ореолом фиолетового цвета. Еe древний свет струился с небес, играл на тусклом боку "эмки", на серебристых сугробах, на стальных оградах Гниловского кладбища, видневшегося впереди. - Ха! Вот и кладбище. Если хочешь знать, здесь похоронили Ховрина. Алексей вздрогнул при упоминании этой фамилии. - Но ведь оборотней не хоронят на святой земле. Шофер в гневе ударил по рулю. - Ховрин не был оборотнем! Он был человеком, как и ты! - О, простите... просто тут так мрачно. - Да, местечко не из приятных. Сбоку мелькнул неясным силуэт разрушенной древней церквушки. Ободранные ветви старого дерева тянулись к небу, как корявые пальцы, в надежде попасть в вышину. Лунные блики играли на оградах и на потрепанных старых венках. Гроза закончилась, и безмолвие возвращало свои права. В машину проник свежий и острый запах сырой земли. А может, это все шутки разыгравшегося воображения? Войский же был совершенно спокоен. Он крутил руль и улыбался, словно вспомнил что-то смешное. А ведь где-то здесь лежал то ли человек, то ли нет - Ховрин, заживо спаленный в своем доме с совами на коньке. Приезжий сидел, прижавшись к чемодану. В полуметре от него проносилось старое кладбище, а сам он был отделен лишь тонкой стальной стеной.