Делая добро, поступаешь хорошо. Ему это нравилось.
На следующий день Элизабет Барвик, выписавшись из больницы Пьедмонт, исчезла. В конце следующей недели она перевезла из квартиры, в которой жила вместе со своим мужем, принадлежавшую ее матери мебель, фотоаппараты, оборудование для проявления пленок и другие свои пожитки.
Еще через несколько недель она обзвонила одного за другим всех своих друзей. Разговор обычно начинался одинаково.
— Привет, это Лиз.
— Привет. Где ты пропадала все это время?
— Переезжала на другую квартиру. Мы с Бэйкером решили распрощаться.
— Прекрасно. Давно пора. Так считают все твои друзья.
— Да, это следовало сделать уже давно.
— Надо бы встретиться.
— Я бы с удовольствием, но я очень занята. Для начала я решила немного попутешествовать, поэтому многое нужно сделать.
— Решила съездить в кругосветку?
— Возможно. Я пока еще не решила.
— Пришли нам открытку.
— Конечно, я пришлю тебе экземпляр своей книги в следующем месяце.
— Не дождусь, когда увижу ее. Не дождусь, когда увижу тебя.
— Когда ты меньше всего ожидаешь.
— Будь осторожна.
— Пока.
Глава 5
Лиз Барвик наклонилась над перилами и подставила лицо ветру. Это был следующий день после празднования Дня труда, и ей казалось, что прошло очень много времени с тех пор, как у нее появилась возможность наслаждаться такими вот дивными минутами отдыха. Она была на борту корабля под названием «Элфред Драммонд», который двадцать минут назад отчалил от пристани Фернандина-Бич во Флориде. Впереди маячил остров Камберленд.
Все это было довольно странно для нее и в некотором смысле пугающе. В этот момент своей жизни она не была связана ни с одним живым существом на свете, кроме своего издателя и адвоката. С самого ее рождения всегда находился кто-то, кто говорил ей, что нужно делать — родители, учителя, профессора, ее начальник в газете, а в последние годы ее дико изменившийся муж. Теперь она независима и богата, а также одинока.
Ее новый «джип чероки» перевозили на остров вместе с микроавтобусом из Грейфилд Ин. Выпрямившись, Лиз увидела свое отражение в окошке автомобиля. Последние два месяца она избегала смотреться в зеркало, но сейчас внимательно изучала свое изменившееся лицо, смотревшее на нее из-под опущенных полей широкополой соломенной шляпы. На лице не было явных следов каких-либо шероховатостей. Человек, не знавший ее, мог посчитать ее лицо вполне привлекательным. Нос был прямым и длинным, почти таким же, как и раньше, зубы великолепны, челюсть выправлена.
В том месте, где был удален шов, виднелось маленькое темное пятнышко. Небольшая припухлость лба и щек делали ее похожей на индианку с необычно глубоко посаженными глазами. Из-под соломенной шляпы виднелись отросшие на два дюйма густые каштановые волосы, скрывавшие тонкий красный рубец на верхней части головы от уха до уха. Гарри Эстес, сделав надрез, отсепаровал и вытянул вперед кожу, обнажив череп настолько глубоко, что сверху видел глазные яблоки, а затем снова приладил лицевые мышцы при помощи четырех маленьких титановых пластинок. При росте пять футов, восемь дюймов она снизила свой вес со ста тридцати фунтов до ста трех.
Лиз открыла дверцу машины и встала на подножку, чтобы лучше видеть остров. Корабль находился в проливе Камберленд, который был частью внутреннего водного пути, и откуда был виден узкий южный мыс острова, напоминавшего формой баранью ногу и входившего в состав островной гряды Атлантического океана. Налево открывалось взору устье реки Сант-Мэрис, вверх по течению которой курсировали в направлении новой морской базы подводные лодки США, зловещие черные силуэты которых поблескивали на воде. Справа Атлантический океан стал исчезать из виду, скрываясь за островом.
Над морем колышущейся болотной травы и деревьями поднимались многочисленные трубы, по которым можно было догадаться о внушительных размерах строений внизу. Это, по-видимому, и есть поместье Дангнесс, подумала Лиз, вспоминая карту, лежавшую в кармане, и что, пока они поднимались по узкому проливу, вдалеке была видна пристань Дангнесс.
Почувствовав жажду, Лиз направилась к торцу «чероки», где находился холодильник. Когда она приблизилась к машине и начала обходить ее, вдруг ее чуть не задело по лицу острие деревянного бруса. Она, от неожиданности испугавшись, метнулась в сторону, закрыв руками лицо, изо всех сил сдерживая дрожь в теле.