Девушка не заставила себя долго ждать, вынув заранее подготовленные пару блокнотных листочков. Один из которых я вручил ей сразу же после заваленной аттестации.
— Это просто журнал. — Сообщил я ему. — Вот видишь, здесь мы отмечали дату и время диалога с тобой, а так же примерное его содержание. Ну а потому было достаточно их сравнить, чтобы понять — кое-кто пытается вбить клин между нами. Должен признать, довольно талантливо, кстати.
Оболенский молчал. Наверное, ему все еще было довольно плохо и больно. По крайней мере, он не выглядел человеком, способным вести конструктивную беседу...
Бросаю быстрый взгляд на Лену.
— Врет. — Коротко и ясно сообщает она.
Киваю, делая приглашающий жест рукой. Очень уж она об этом просила. Почему бы не уважить нашу блондинистую красу?
Короткий удар тяжелым ботинком в колено заставил Леху взвыть дурниной. И я его понимал. Это ОЧЕНЬ больно. Особенно если учесть, что Терская были не в слепой ярости, а четко и со знанием дела... Что выходило намного эффективнее!
Задумываюсь. Это где же он умудрился соврать, если даже звука пока не проронил. Ну, хорошо! Остановимся на термине "симулирует". Тоже хорошего мало!
— Что там у вас происходит?!! — Раздался рев начцеха.
— Шпийона поймали, дядя Вася! — Крикнула в ответ несносная (на мой взгляд!) девчонка. — Пытаем!
— Аааа! — Протянул грузный мужчина, в Терской души не чаявший.
Правда, в старшей. Помогла она ему в свое время какую-то проблему решить, но об этом не очень любил распространяться. А вот добро помнил. Так что часть расположения к матушке "по наследству" досталась и дочери.
— Вы, главное, кровью пол не заляпайте! — Попросил он без особых эмоций. — Или хотя бы приберитесь за собой!
Мы дружно покивали. Как же, как же. Чистота — залог здоровья. Помним, помним.
— Скажешь, что-нибудь? — Поинтересовался я.
— Я помочь вам хотел! — Выкрикнул связанный парень.
Обескураженное выражение лица зеленоглазки заставило меня удивленно вскинуть брови. Не может быть, чтобы ошиблись! Да и у особистов на него столько данных, как это модно говорить, объективного контроля, что хоть ложкой ешь. И, тем не менее, человек перед нами искренне считал, что все его действия были продиктованы желанием помочь нам.
Или я где-то неправильно задаю вопросы!
Ничего, время у нас есть. Его достаточно. Специально для нас изменена сетка сдачи экзаменов, так что около часа свободного времени у нас да имеется. Если с чувством, с толком, с расстановкой подойти к вопросу, то ой сколько всего разного можно успеть за то время!
Киваю Терской.
Девушка кидает мне небольшой предмет. Я демонстрирую его Оболенскому. Тот тут же кричит:
— Это не я!
Судя по облегченному выдоху девушки — врет безбожно. Впрочем, это я и сам знаю!
Вновь нечеловеческий крик несется под своды бокса. Лена действительно целитель замечательный. Но, как и у любого Дара, есть у него и обратная сторона медали — боль девушка умеет причинять мастерски. Уверен, от соответствующих контор предложения ей уже поступали. Не могли не поступать. Раз она здесь, то отказалась. Но тот факт, блондинка не стала превращать свои страшные навыки в профессию вовсе не значил, что она не готова применить их по необходимости!
— Дымовая шашка, — сообщил я Оболенскому то, что тот и так прекрасно знал. — Отличная идея. Вреда никакого, но экипаж будет должен прервать выполнение учебного задания... Или хотя бы потратить время на устранение проблемы, что делает бесполезным дальнейшее выполнение задачи. С точки зрения экзаменаторов и с учетом нашей хреновой аттестации, вопросов не будет. А если проваливает Терская, то и команде огневой поддержки ловить нечего. Ты прекрасно знаешь, что набрать необходимое количество баллов индивидуально практически невозможно. И не надо говорить, что это не ты съел варенье. Ты, Леша, ты!
Тот промолчал. И правильно. Очень уж сильно за последние дни он достал мою напарницу. Она и так-то сильно отходчивым нравом не отличалась, а тут и вообще готова была хорошенько простимулировать на откровенный разговор, даже если ей хоть на миг почудится неискренность в голосе пленника.
— Знаешь, что это такое? — Поинтересовался я, извлекая тот самый пакетик, порошком из которого я так часто посыпал танк и подходы к нему. — Очень интересная штука. Порошок практически не заметен, но очень сложно отстирывается с одежды и оттирается с рук. Это фактически невозможно отследить обычным зрением... Ясно виден он становится только под излучением определенного спектра.
С этими словами я продемонстрировал небольшой фонарик.
— Ну что, включаем?
Вопрос был риторическим, а потому ответа особого я ни от кого дожидаться не стал, щелкнув выключателем.