– Я называю это мурлыканьем, а не рычаньем, – проговорила Аня.
– Называйте чем хотите, – сказал Кот. – Играете ли Вы сегодня в крокет с Королевой?
– Я очень бы этого хотела, – ответила Аня, – но меня еще не приглашали.
– Вы меня там увидите, – промолвил Кот – и исчез.
Это не очень удивило Аню: она уже привыкла к чудесам. Пока она глядела на то место, где только что сидел Кот, он вдруг появился опять.
– Кстати, что случилось с младенцем? – спросил он.
– Он превратился в поросенка, – ответила Аня совершенно спокойно, словно Кот вернулся естественным образом.
– Я так и думал, – ответил Кот и снова испарился.
Аня подождала немного, думая, что, может, он опять появится, а затем пошла по тому направлению, где, по его словам, жил Мартовский Заяц.
“Шляпников я и раньше видала, – думала она. – Мартовский Заяц куда будет занятнее и к тому же, так как мы теперь в мае, он не будет буйно-помешанный, по крайней мере, не так буйно, как в марте”. Тут она взглянула вверх и опять увидела Кота, сидящего на ветке дерева.
– Вы как сказали – поросенок или опенок? – спросил Кот.
– Я сказала – поросенок, – ответила Аня. – И я очень бы просила Вас не исчезать и не появляться так внезапно: у меня в глазах рябит.
– Ладно, – промолвил Кот и на этот раз стал исчезать постепенно, начиная с кончика хвоста и кончая улыбкой, которая еще осталась некоторое время после того, как остальное испарилось.
“Однако! – подумала Аня. – Мне часто приходилось видеть кота без улыбки, но улыбку без кота – никогда. Это просто поразительно”.
Вскоре она пришла к дому Мартовского Зайца. Не могло быть сомнения, что это был именно его дом: трубы были в виде ушей, а крыша была крыта шерстью. Дом был так велик, что она не решилась подойти, раньше чем не откусила кусочек от левого ломтика гриба. И даже тогда она робела: а вдруг он все-таки буйствует! “Пожалуй, лучше было бы, если бы я посетила Шляпника!”
ГЛАВА 7
СУМАСШЕДШИЕ ПЬЮТ ЧАЙ
Перед домом под деревьями был накрыт стол: Мартовский Заяц и Шляпник пили чай. Зверек Соня сидел между ними и спал крепким сном. Они же облокачивались на него, как на подушку, и говорили через его голову. “Соне, наверное, очень неудобно”, – подумала Аня. – Но, впрочем, он спит, не замечает”.
Стол был большой, но почему-то все трое скучились в одном конце.
– Нет места, нет места, – закричали они, когда Аня приблизилась.
– Места сколько угодно, – сказала она в возмущеньи и села в обширное кресло во главе стола.
– Можно Вам вина? – бодро предложил Мартовский Заяц.
Аня оглядела стол: на нем ничего не было, кроме чая и хлеба с маслом.
– Я никакого вина не вижу, – заметила она.
– Никакого и нет, – сказал Мартовский Заяц.
– В таком случае не очень было вежливо предлагать мне его, – рассердилась Аня.
– Не очень было вежливо садиться без приглашения, – возразил Мартовский Заяц.
– Я не знала, что это ваш стол, – сказала Аня. – Тут гораздо больше трех приборов.
– Обстричь бы Вас, – заметил Шляпник. Он все время смотрел на волосы Ани с большим любопытством, и вот были его первые слова.
Аня опять вспылила:
– Потрудитесь не делать личных замечаний, это чрезвычайно грубо.
У Шляпника расширились глаза, но все, что он сказал, было:
– Какое сходство между роялем и слоном?
“Вот это лучше, – подумала Аня. – Я люблю такого рода загадки. Повеселимся”.
– Мне кажется, я могу разгадать это, – добавила она громко.
– Вы говорите, что знаете ответ? – спросил Мартовский Заяц.
Аня кивнула.
– А Вы знаете, что говорите? – спросил Мартовский Заяц.
– Конечно, – поспешно ответила Аня. – По крайней мере, я говорю, что знаю. Ведь это то же самое.
– И совсем не то же самое! – воскликнул Шляпник. – Разве можно сказать: “Я вижу, что ем” вместо: “Я ем, что вижу?”
– Разве можно сказать, – пробормотал Соня, словно разговаривая во сне, – “Я дышу, пока сплю” вместо: “Я сплю, пока дышу?”
– В твоем случае можно, – заметил Шляпник, и на этом разговор иссяк, и все сидели молча, пока Аня вспоминала все, что знала насчет роялей и слонов, – а знала она не много.
Шляпник первый прервал молчанье.
– Какое сегодня число? – спросил он, обращаясь к Ане. При этом он вынул часы и тревожно на них глядел, то встряхивая их, то прикладывая их к уху.
Аня подумала и сказала:
– Четвертое.
– На два дня отстают, – вздохнул Шляпник. – Я говорил тебе, что твое масло не подойдет к механизму, – добавил он, недовольно глядя на Мартовского Зайца.
– Масло было самое свежее, – кротко возразил Мартовский Заяц.
– Да, но, вероятно, и крошки попали, – пробурчал Шляпник. – Ты не должен был мазать хлебным ножом.
Мартовский Заяц взял часы и мрачно на них посмотрел, потом окунул их в свою чашку, расплескав чай, и посмотрел опять.
– Это было самое свежее масло, – повторил он удивленно.
Аня с любопытством смотрела через его плечо.
– Какие забавные часы! – воскликнула она. – По ним можно узнать, которое сегодня число, а который час – нельзя.
– Ну и что же, – пробормотал Шляпник. – Или по Вашим часам можно узнать время года?
– Разумеется, нет, – бойко ответила Аня. – Ведь один и тот же год держится так долго.
– В том-то и штука, – проговорил Шляпник.
Аня была ужасно озадачена. Объяснение Шляпника не имело, казалось, никакого смысла, а вместе с тем слова были самые простые.
– Я не совсем понимаю, – сказала она, стараясь быть как можно вежливее.
– Соня опять спит, – со вздохом заметил Шляпник и вылил ему на нос немножко горячего чая.
Соня нетерпеливо помотал головой и сказал, не открывая глаз:
– Конечно, конечно, я совершенно того же мнения.
– Нашли разгадку? – спросил Шляпник, снова повернувшись к Ане.
– Сдаюсь! – объявила Аня. – Как же?
– Не имею ни малейшего представления, – сказал Шляпник.
– И я тоже, – сказал Мартовский Заяц.
Аня устало вздохнула:
– Как скучно так проводить время!
– Если бы Вы знали Время так, как я его знаю, – заметил Шляпник, – Вы бы не посмели сказать, что его провожать скучно. Оно самолюбиво.
– Я Вас не понимаю, – сказала Аня.
– Конечно, нет! – воскликнул Шляпник, презрительно мотнув головой. – Иначе Вы бы так не расселись.
– Я только села на время, – кротко ответила Аня.
– То-то и есть, – продолжал Шляпник. – Время не любит, чтобы на него садились. Видите ли, если бы Вы его не обижали, оно делало бы с часами все, что хотите. Предположим, было бы десять часов утра, Вас зовут на урок. А тут Вы бы ему, Времени-то, намекнули – и мигом закружились бы стрелки: два часа, пора обедать.
– Ах, пора! – шепнул про себя Мартовский Заяц.
– Это было бы великолепно, – задумчиво проговорила Аня. – Но только, знаете, мне, пожалуй, не хотелось бы есть.
– Сначала, может быть, и не хотелось бы, – сказал Шляпник, – но ведь Вы бы могли подержать стрелку на двух часах до тех пор, пока не проголодались бы.
– И Вы так делаете? – спросила Аня.
Шляпник уныло покачал головой.
– Куда мне? – ответил он. – Мы с Временем рассорились в прошлом Мартобре, когда этот, знаете, начинал сходить с ума (он указал чайной ложкой на Мартовского Зайца), а случилось это так: Королева давала большой музыкальный вечер, и я должен был петь:
“Рыжик, рыжик, где ты был?
На полянке дождик пил?”
Вы, может быть, эту песню знаете?
– Я слышала нечто подобное, – ответила Аня.
– Не думаю, – сказал Шляпник. – Дальше идет так:
“Выпил каплю, выпил две,
Стало сыро в голове!”
Тут Соня встряхнулся и стал петь во сне: “сыро, сыро, сыро…” – и пел так долго, что остальным пришлось его щипать, чтобы он перестал.
– Ну так вот, – продолжал Шляпник, – только начал я второй куплет, вдруг Королева как вскочит да гаркнет: “Он губит время! Отрубить ему голову!”
– Как ужасно жестоко! – воскликнула Аня.