Марина налила себе большую кружку кофе и погрузилась в чтение. В основном бред, конечно. Стеб, вызывающий ржач в комментариях, дурацкие, натыренные в разных местах фото, которые, видимо, кого-то должны радовать и смешить. Этот Ив явно претендует на статус блогера. Он выкладывает и свои видео, авторские реплики выдает тоже в черных очках. Это тоже, как правило, стеб и попытки какого-то вымученного анализа. Марина пока не нашла на странице банковских реквизитов. Но если они есть, значит, автор живет на донаты и к «Артели Томилина» отношения не имеет. Или наоборот: по какой-то причине именно причастность к артели скрывает и даже маскирует этим, по сути, бессмысленным блогом.
Марина настойчиво и внимательно изучала посты Ив Томилина, отыскивая в них хоть какие-то факты из его реального, а не виртуального существования. Ведь нельзя исключить, что этот Ив сознательно скрывает информацию о себе, типа, развлечения ради, а сам изучает реакцию и данные комментаторов с целью поиска клиентов, подельников или жертв для каких-то плохих целей. Таких охотников в интернете полным-полно.
Марина сначала просматривала снимки только в ряду публикаций, бегло и без интереса. Они актуальны по времени и событиям, но понятно, что он их скопировал в других местах близко к дате своего поста. Она пару раз бросала это занудное чтение, которое даже не позабавило ее ни в одном месте. А потом возвращалась. И вдруг вспомнила: она же забыла посмотреть галерею автора. А ведь там хранятся именно личные снимки, а не скопированные где-то. И они должны быть за годы наверняка.
Марина немного отдохнула, покормила Марка, поиграла с ним и села изучать изображения Ив Томилина. Их оказалось огромное количество с большим кругом действующих лиц. У Марины от напряжения разболелись глаза, и она рассматривала лица на любительских фото с помощью лупы. Не сразу сама поняла, что ищет Эда на снимках каких-то сборищ.
Марина не нашла там Эда. Она увидела то, от чего кровь взорвалась в висках и она едва не потеряла сознание. Но собралась и рассматривала одно фото при разном освещении, при максимальном увеличении и с лупой. Это было снято на какой-то вечеринке. Дата – около полугода назад. Много людей – мужчины и женщины, некоторые в вечерних нарядах, некоторые, наоборот, в подчеркнуто небрежных, даже не будничных, а домашних вещах. Шаровары в цветочек, растянутые майки или вообще какой-то балахон, который не тянет на приличный халат. Все вместе похоже на одно: на потуги людей убедить самих себя в том, что они «элита». Все с бокалами, кто-то уже обнимается, некоторые сосредоточенно питаются за накрытым столом с блюдами и тарелками, что выглядит как разоренное гнездо. А в углу одного большого кожаного дивана сидит женщина в обтягивающем маленьком черном платье. Женщина – яркая блондинка, на ногах туфли на очень высоких шпильках. Поза: нога за ногу, спина идеально прямая, лицо над напряженной шеей манерно, якобы в изнеможении склоняется к плечу. Но рассмотреть черты лица практически нереально, такой мелкий кадр. Марина разглядывала этот крошечный кусочек снимка со всех ракурсов и вдруг отчетливо поняла, что так неестественно, наигранно может сидеть посреди бесшабашного веселья только та, которая пару дней побыла моделью и за последующие десятилетия так и не вышла из образа. Марина не меньше сотни раз просмотрела фото, каждую деталь фигуры и очертаний лица женщины, прежде чем уверенно сказала себе:
– Это Вера. Мать моя. И она смотрит вверх, на человека, которого нет в кадре. Но судя по направлению ее взгляда, этот человек высокого роста. И в ее позе, выражении что-то подобострастное, что ли…
Она посмотрела на свой телефон: два пропущенных звонка, оба от папы. Но она решила перезвонить потом, когда что-то проверит. Как проверит?