Когда лифт наконец приезжает на первый, я расталкиваю всех и выскакиваю в холл универа, как будто спешу на пожар. Мне все равно, что он обо мне подумает. Он вообще не будет обо мне думать. С чего бы это. Я не дала ему ни малейшего повода.
Ого, а судя по первому контакту, эта Маша с глазами-льдинками — настоящий огонь!
5
Вообще-то я не плакса, но сейчас слезы закипают в глазах сами собой. Я смотрю на дырку в сапоге и ненавижу всю обувную промышленность разом. И свое безденежье заодно. Если бы отклеилась подметка, я могла бы сама подклеить, делала так уже не раз. Но теперь разорвался сам материал. Прореха длиной в несколько сантиметров, такую самой не заклеить. В мастерской тоже могут отказаться брать. Да даже если и возьмут, это минимум на несколько дней. А в чем я буду ходить в это время? Скользить по льду в кедах?!
Я иду очень осторожно, стараясь не наступать в мартовские лужи и избегать снега — но это очень тяжело. В марте под ногами либо одно, либо другое. От всего, что пришлось пережить сегодня, голова идет кругом. Мне очень хочется сейчас не делать ничего. Дотащиться до общаги, налить себе горячего чаю и улечься с книжкой, хотя бы на несколько часов забыв об уроках, подготовке докладов, переводах для издательства…
Кстати, об издательстве. Им давно пора со мной рассчитаться за перевод, который я сдала еще в январе. Там было много работы, и денег вполне может хватить на недорогие сапоги.
Добравшись до своей комнаты, я с облегчением понимаю, что Галка пока не пришла. Побыть в одиночестве — именно то, что мне сейчас нужно. Я включаю чайник и неожиданно вспоминаю, как меня обнимал этот Дикарев.
От ощущения большой мужской ладони на моей талии внутри живота что-то сладко тает, как мороженое на блюдечке. Стыдно принаться, но мне очень хочется повторить это снова и снова. Я ведь никогда еще не обнималась с мужчиной — не потому, что у меня принципы или что-то в этом роде. Просто… мужчин в нашей семье не было, а никто из парней не нравился мне достаточно, чтобы дошло до прикосновений. Для меня никогда не было делом чести потерять девственность или побыстрее познать сексуальные радости — я об этом и не думала толком, потому что никогда не была влюблена. И вот, оказалось, что я очень даже реагирую на мужские прикосновения. И узнала я это благодаря человеку, который далек от меня настолько, насколько это в принципе возможно.
Василий Дикарев, сотрудник ведущей айти компании, мажор, хам и высокомерный сноб, у которого одни туфли стоят, как весь мой гардероб. Между прочим, если разобраться, то его поведение в лифте — это нормальный такой харрасмент. Пришел нанимать себе сотрудников — и при первой же возможности прижал потенциальную кандидатку в лифте. Это что же, у них там в СВЕТе это считается нормальным?
Тряхнув головой, я с усилием возвращаюсь в разумное состояние и пишу редактору в издательство: “Буду очень признательна за выплату гонорара за перевод”. Ответа нет. Открываю конспект, просматриваю записи к завтрашнему семинару, которые сделала в библиотеке. И тут мобильный тихо звякает:
— Мария, извините, но выпуск этой книги под вопросом, ее опять пришлось передвинуть в редакционном плане — возможно, она пойдет в печать осенью. Извините, пожалуйста, я оформлю выплату гонорара вам при первой возможности. Спасибо за понимание.
Спасибо за понимание?! Нифига себе! То есть денег мне не дадут, точнее, дадут неизвестно когда. И при этом я не могу даже возразить, поспорить, повозмущаться. Меня уже благодарят меня за понимание. От меня ждут, что я буду кроткой и послушной девочкой. Ну, собственно, такой я и была. Я ведь уже два года сотрудничаю с издательством, и задержка гонорара случается не впервые. Просто сегодня я почему-то реагирую совсем не как обычно. Как будто, прижав меня к себе, Дикарев открыл какую-то заглушку, которая запирала робость, рассудительность и спокойствие. Меня качает на эмоциональных качелях, слезы опять подступают к горлу. Что со мной?
Ближе к вечеру, уже успокоившись, я звоню по номеру, который взяла у замдекана. Отвечает мужчина.
— Знаете, у нас не совсем стандартная ситуация. Деликатная, — мнется собеседник, назвавшийся Сергеем Анатольевичем. — Моей маме нужна помощь.
— Марина Алексеевна сказала, что вам нужен переводчик…
— Да, вот именно, вот именно… Дело в том, что мама очень пожилой человек. И ее нужно сопровождать к врачу. Иногда. Приблизительно раз в месяц.
— Ваша мама наблюдается у иностранного врача?
— Ах, нет, нет… Врач русский, это очень хороший специалист, лучший в своей специальности в Москве…