Кстати, это неплохо было бы обсудить. Во избежание повторений.
Я обмотала кастрюльку с зельем полотенцем – пусть настоится еще немного и подостынет – и поднялась к себе готовить речь.
К сожалению, с эльфийским у меня все обстояло отнюдь не так радужно, как с зельеварением.
Зато к послу явилась во всеоружии: с зельем и с намерением серьезно поговорить.
– Аппетитно пахнет, – оживился эльф, стоило мне бочком протиснуться к нему.
– Это на компресс, – остудила его пыл я, доставая и складывая в несколько слоев марлю.
– А как же ужин? – с самым несчастным видом поинтересовался посол.
«Не заслужил!» – так и хотелось ответить мне. Жаль, что нельзя так ему сказать.
– Ужин будет позже, – сжалилась я.
Запах у зелья действительно был приятный, немного пряный, но не тяжелый. Эльфийская лодыжка не выглядела совсем уж плачевно, как я боялась. Но компресс ей все равно не помешает. Как следует замотав пропитанную зельем марлю, я достала сложенный вчетверо лист бумаги.
– Кариэль, – строго начала я. – Прошу больше так не делать.
– Как? – Эльф смотрел на меня своими ясными очами без малейших признаков понимания.
– Как сегодня с цветами, – пояснила я, сбившись с мысли и с записей, но быстро сориентировавшись и перестроив фразу: – Нельзя рвать чужие цветы.
– Цветы не могут быть чужими, – просто ответил эльф.
Очень даже могут!
– Они росли за забором на чужой земле, – начала заводиться я.
– И земля не может быть чужой, – не унимался посол.
Интересно, они там в Аларии все такие? Или это нам с ним особенно повезло?
– Она огорожена, и там была собака, – привела я сразу два веских довода.
– А небо? – вдруг спросил эльф.
– Небо? Что небо? – не поняла я.
– Небо за забором тоже чужое?
Я смотрела на эльфа, эльф смотрел на меня и ждал ответа. То есть он серьезно спросил? Не в шутку?
– Нет, небо общее, но это другое!
– Небо, земля, трава, деревья, цветы – все это природа, – выдал Кариэль. — И она не может кому-то принадлежать.
– Цветы еще как могут! Их же выращивают специально для красоты, – попробовала я донести свою мысль, напоминая себе об укреплении межрасовых связей.
И о зарплате, на которую я очень рассчитывала.
– Да, – согласился эльф. – Для красоты. А значит, я могу подарить их красивой девушке.
Это он что-то совсем не туда свернул!
– Чтобы подарить цветы, их нужно сначала купить или вырастить самому, чтобы не рвать чужие, – принялась я объяснять прописные истины, хотя было приятно, конечно.
– Значит, нам нужно вернуться и заплатить за них! – озарило посла.
– Ни в коем случае! – испугалась я. – Про эти цветы лучше никому не рассказывать.
Потом проблем не оберешься. Мадам Войкс хуже Баси: уж если бы она вцепилась в эльфа, то просто так не отпустила бы. И одной лодыжкой посол бы не отделался.
– То есть их все-таки можно было рвать? – вернулся к началу разговора Кариэль.
Я прикрыла глаза и сделала глубокий вдох и медленный выдох.
– Цветы рвать нельзя. Только покупать. В специальных местах!
– Ладно, – согласился эльф. – А где эти места?
Да неужели!
– Завтра на рынке покажу, – пообещала я.
– Буду ждать, – серьезно кивнул эльф.
Я подхватила кастрюльку с остатками зелья – возле Кариэля лучше ничего не оставлять. А то запах ему уже понравился.
И когда закрывала дверь, показалось, что эльф улыбался.
Глава 8
Вечерний чай
Злата весь вечер старалась не встречаться с ним взглядом, а еще забавно хмурилась и делала нарочито строгий вид. Кариэль же ловил себя на мысли, что ему нравилось смотреть на девушку, а улыбка появлялась как-то сама собой. Наверное, он и впрямь выглядел в ее глазах идиотом, но так даже лучше. Образ серьезного и неприступного эльфа ему давно приелся, а тут можно подурачиться. Когда еще выпадет такой шанс?
К тому же он намеренно магией остановил заживление лодыжки, слишком активно пошедшее после зелья. Злата действительно была хорошим зельеваром. Настоящим, в отличие от переводчика. И поэтому тоже попадала под подозрение, к сожалению.
После ужина она еще раз осмотрела его ногу, отек на которой только увеличился (не без помощи эльфа), повздыхала и обновила примочку, попросив Кариэля больше не вставать с постели и не напрягать конечность.