Теософия, обладающая совершенно иными методами исследования, утверждает, что рост духа происходит по тому же закону непрерывности, по которому эволюционирует всякая форма.
Пока форма живёт, одушевляющая её жизнь стремится приспособить её для выражения своих пробудившихся сил; когда форма умирает, она передаёт эту приспособленность, внедрённую в самое вещество, из которого она была построена, своему потомству. Это последнее является, таким образом, уже несколько более приспособленным для проявления изливающейся в него жизни; медленно, но неизбежно форма развивается, эволюционирует.
С другой стороны, и жизнь, вливаясь в более приспособленную для своего выражения форму, может проявить свои силы полнее и совершеннее, иными словами — расти и эволюционировать. Эволюция жизни и формы идёт параллельно.
Рядом с «непрерывностью плазмы», которая передаётся в органическом мире новой форме по наследству от материнской формы, существует непрерывность приобретённого опыта, который сохраняется в бессмертной душе, облекающейся снова и снова в новые формы для того, чтобы развивать заложенные в ней силы путём соприкосновения с внешним миром[17].
Повсюду форма разбивается, но жизнь, одушевлявшая её, развивается дальше; она воплощается снова и сохраняет непрерывность приобретённого опыта.
В животном царстве, которое оживотворяется «групповыми душами», эта непрерывность приобретённого опыта образует инстинкты вида. Цыплята родятся с боязнью коршуна, охотничьи щенки делают стойку, котята играют с воображаемой мышью, всё это — инстинкты вида или врождённая память прошлого, сохранённая общей душою вида.
Переходя к человеку, мы имеем дело уже не с видом, а с индивидуальностью.
Последняя составляет сама по себе целый вид со своим особым центром самосознания. Сознание «индивидуальности» действует на высших планах бытия, оно не ограничено физическим мозгом, как сознание воплощённой «личности», которое деятельно в одном только трёхмерном физическом мире. Сознание «индивидуальности» можно назвать сверхсознанием, или же высшим или космическим сознанием; отличается оно от личного сознания тем, что не ограничено пространством и временем и способно проникать в самую суть вещей и жизненных процессов.
Чтобы ясно понять идею перевоплощения, необходимо освоиться с тем, что смертная «личность» — лишь частичное проявление бессмертной «индивидуальности».
Интересно отметить, как самый язык намекает на скрытое значение слова: личность, личина; это — та маска, под которой скрывается истинное действующее лицо (индивидуальность), одно и то же во всех разнообразных ролях, которые оно разыгрывает на сцене жизни. Как актёр снимает грим и костюм одного действующего лица, чтобы облечься в новый костюм и появиться на театральных подмостках в новой роли, так и бессмертная индивидуальность облекается в новые личности, чтобы пройти через новый опыт, стать в соприкосновение с иными условиями, проникнуться новыми впечатлениями.
Индивидуальность сохраняется, личность появляется только на время, выполняет свою роль и, передав своей бессмертной душе суть всех своих переживаний, исчезает безвозвратно. Личность исчезает, но ничто из пережитого ею, ничто из собранного ею опыта не пропадает даром.
В каждом новом воплощении на земле человеческая душа собирает новые впечатления, развёртывает свежую завязь ещё не проявлявшейся силы, становится по отношению к миру в иное положение, которое вызовет в ней проявление новых способностей и новых качеств.
Благополучное существование, не дающее больших страданий и острых трений с жизнью и людьми, приятно для личности, но оно не даёт значительного вклада в бессмертное сознание человека. Мы знаем и по одной земной жизни, какие благодетельные толчки получает наш дух благодаря потрясающим впечатлениям большой скорби или большой радости, какие глубокие изменения производят они в нас, как расширяется поле нашей отзывчивости благодаря пережитым испытаниям.
В этом — ключ к трудности земной жизни. Жизнь эта даётся не для благополучного существования личности, а для роста и развития бессмертной человеческой «индивидуальности». Её неумирающее сознание живёт в высших мирах, оно поднимается высоко над нашим миром трагического разлада, внутренних противоречий и мучительных ограничений. Оно видит благой смысл целого, а не временные уклонения, неизбежные в сложном процессе живого творчества.
Когда же наступает воплощение, та часть высшего сознания человека, которая втесняется в узкие границы мозгового сознания, перестаёт видеть Целое, она начинает видеть как бы сквозь узкую щель, благодаря чему резко выделяются все подробности того ближайшего отрывка из жизни Целого, на который устремлено внимание человека. Остальное исчезает из поля сознания, и связь наблюдаемого отрывка с Целым порывается.
17
Пояснением этой мысли может служить скрытая в семени жизнь дерева; чтобы проявиться, она должна подвергнуться воздействию почвы, влаги, света и воздуха; без этих условий она не может раскрыться.