–Как ты догадался, что он был зол?
–Я знал много мелочных людей, но тебе повезло столкнуться с самым алчным человеком, который готов переступить всё за медяк. Однако его способность делать из дерьма золото меня восхищает. Если он берёт девушку, то только девственниц. Испорченная должна привести с собой девственницу и обучить её мастерству – такая плата за то, чтобы остаться у него и торговать собой под его именем. Обычно, такие девушки приводили своих ещё не созревших сестёр, а те брались за всё, лишь бы получить долгожданный кусок лепёшки. Не думаю, что ты смогла бы пойти на такое.
–Ну да. Он был уверен, что я чиста. Так я ему сказала, пока ко мне не пришёл первый гость, заплатив за меня большую сумму. Мы уединились, а чуть позже он выскочил из палатки и побежал к хозяину. Деньги ему вернули, а меня впервые тогда избили.
–А зачем ты ему сказала, что ты чиста?
–Надеялась, что первый гость поймёт меня и ничего не расскажет.
–Глупая, глупая. Ты надеялась на сочувствие и понимание в борделе? –горько усмехнулся Генрих – Почему ты называешь ваших постояльцев гостями?
–Так называл их хозяин и требовал называть их и нам. После того случая он сказал, что отдаст меня мужчине по прозвищу Резчик. Я не знала, кто это, но имя мне не понравилось. Спросила у других девушек, все только охали и сочувствовали, а сказать ничего не могли. Слышала:
«Бедняжка! За что?!»
«Беги отсюда!»
«Не делай глупостей! Так ты больше разозлишь хозяина! Проси прощения у него.»
Только одна из них смогла рассказать про него всё, что знала.
Мне предстояла встреча с мужчиной, который любил резать ножом женщин. Его это возбуждало ещё больше. У него были свои правила: если женщина закричит, он её убивает. Сопротивляется – убивает. Платил он хозяину щедро, потому потеря одной или двух девушек его ничуть не пугала. Он уже так восемь девушек убил. Трое остались в живых. Среди этих трёх, только одна стояла на своих ногах и рассказывала про него. Показала свои шрамы и поделилась хитростями.
Во-первых, свеча должна уже меркнуть, чтобы слабо было видно твоего искажённого от боли лица.
Второе, взять в рот палочку и сжать её в зубах, чтобы не кричать.
Третье, попросить его связать тебя, чтобы не было возможности прекратить это дело самой. Просто надо терпеть.
Четвёртое, как она сказала, правило, которое касается всех, делай вид, что тебе нравится. «Притворись, что тебе нравится эта боль, тогда тебе не причинят боль сильнее.»
–И ты встретилась с Резчиком? – Генрих уже давно забыл сон, потрясённый откровениями Оливии, но больше всего его поражало то, с каким спокойствием она рассказывает следующую историю. Он хотел и в то же время не хотел знать, что же произошло дальше. Как эта хрупкая, некрасивая девушка смогла пережить ночь с мерзавцем, которого не могли терпеть даже мужчины королевской армии?!Да, он знал этого человека. К сожалению. Он знал все его мерзости, которые он совершал когда-либо. Ему не хотелось представлять, как такой гнусный человек, как Резчик, мог обидеть такую девушку, как Оливия.
–Да. Я сделала всё, как говорила мне та проститутка. Её тоже звали Агатой, но её я вспоминаю часто и с теплом. Меня она сама привязала, сказав, что потом я пойму, для чего она так сделала. Пришёл Резчик, разделся, сел на меня и начал полосовать мне спину. Я чувствовала, как течёт кровь. Вся тряслась, пыталась вырваться, но привязана я была крепко. Помню мои мычания переходили в рык. Темнело в глазах от боли, но в ушах звенело «Терпи. Иначе тебя ждёт боль пострашнее». Он один раз говорил: «Ты близка к тому, что я могу тебя прикончить. Хочешь ты этого?» Когда он закончил своё дело, он хотел полить воском мои раны, но свеча потухла, а воск весь уже давно засох. За что ещё раз спасибо Агате. Он уже уходил. Я не в силах была что-либо сделать. Я была счастлива, что всё закончилось. Когда я была ещё в сознании, я прошептала «Спасибо». Это было сказано Агате, но Резчик принял эту благодарность себе. Что за чудовище! Понимаешь, он настолько был увлечён своим делом, что не заметил, как потухла свеча! И он думал, что я ему благодарна!
–А почему ты не приняла какого-нибудь дурманящего зелья? Так было бы легче перетерпеть боль.
–Одно из условий Резчика.
Повисло молчание.
–Знаешь, что самое мерзкое? – неожиданно с плачем спросила Оливия: Через несколько дней он пришёл опять, но уже на этот раз к Агате, и на этот раз она вырвалась. Слишком слабо привязали её. Так Резчик прикончил девятую девушку. Мою Агату! Если бы я была в сознании, я бы лично приползла к ней связать её из всех своих сил, как можно туже. Но я не могла…Понимаешь?!