«Люди, так много людей! Как же всё бессмысленно. Для чего я здесь? Смысла нет. Его нет нигде. Все мы лишь песок….дробный..назойливый…не дающий дышать песок. Бессмысленный. Бессмысленное дерево. Бессмысленное небо. Бессмысленно. Бессмысленно. Оливия…Оливия, мне плохо.»
Генрих проснулся с сильнейшей головной болью и частым биением сердца, неприятно отдававшее в уши. Оливия сидела рядом:
–Генри, ты проснулся! Тебе срочно нужно залепить паутиной рану!
– Что? Какую рану?
Только сейчас он понял причину головной боли.
–После этого питья ты сошёл с ума. Бежал от людей, ударился головой о дерево, напоролся на сук. Хоть глаз себе не выколол.
–Так смысл залеплять рану паутиной, если кровь уже засохла и не идёт?
– Надо! Чтобы зараза не попала! – яростно запротестовала Оливия.
– Ну если ты достанешь паутину, то пожалуйста. – усмехнулся Генрих.
– Не волнуйся. Пока ты спал, я её уже собрала. Не двигайся. Тут так плохо убраны дома…
Оливия смочила слюной паутину и начала лепить её на рассечённый лоб Генриха.
–Какая-то странная паутина. Зачем её смачиваешь слюной?
– Тише!
– Кстати, ты впервые назвала меня по имени.
– Сам же не хотел, чтобы я называла тебя хозяином. – улыбнулась Оливия и покраснела от своей же сказанной фразы.
Когда Оливия завершила лепить паутину на лоб Генриха, они уже было встали, чтобы тихо и незаметно уйти, но путь им загородили несколько стариков. Особенно сильно они перекрыли путь Оливии:
– Вчера тебя заприметил наш посланник, но ты потом начала копошиться с ним, – старики указали на Генриха. – Идём с нами.
– Что? Я никуда не пойду!
Старики посмеялись. Они были высокими и крепкими для их возраста. Сзади них что-то мелькало, пытаясь протиснуться вперёд – это был юноша с весьма женственным лицом, рядом с ним стояла сгорбленная старуха, которая поглаживала его руку. Лицо мальчика было тронуто лишь незрелым светлым пушком. Щуплый и маленький, а поза была важной и самоуверенной. Юноша вырвал руку от старухи и грубо схватил за плечо Оливию:
– Я выбрал тебя. Вчера ты мне понравилась. Идём за мной.
Девушка вскрикнула. Незамедлительно Генрих отпихнул старуху и стариков, а после ударил по лицу самого юношу. Посланник упал. Гримаса на его лице юнца говорила о том, что он готов вот-вот зареветь. Отойдя от шока, старики мгновенно схватили Генриха и скрутили ему руки:
– Не смейте оскорблять его! – прошипела старуха и подбежала помогать встать юноше, будто сама и не падала совсем.
– Малец приставал к девушке, она была против. Пусть извинится. – потребовал Генрих.
– Она должна радоваться, что он выбрал её. – ещё больше зашипела старуха.
– Да кто он такой? – возмутился Генрих.
–Я её уже не хочу – надменно и протяжно сказал юноша, после того, как он встал и отряхнулся. На самом деле юноша испугался. Впервые его кто-то ударил, показал перед ним силу, воспротивился его воле – это было шоком для него. Шок также настиг и стариков, державших Генриха, но немного по другой причине: их небесный посланник упал. Он чувствует боль. Он уязвим. Он…такой же как и мы. Он…обычный. А старик, ударивший его, не умер мгновенной смертью за этот безрассудный поступок.
Один старик ослабил хватку, второй, как по интуиции, сделал тоже самое. Генрих выскочил из их хватки.
–Вот! Упустила свою возможность! – запричитала старуха, – Тьфу, дурная девка!
Юноша пошёл, а старуха поплелась за ним, ошарашенные старики неуверенно пошли за старухой:
–Может нам кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – Задала вопрос Оливия.
–Было бы неплохо. Давай не будем здесь задерживаться. Спросим у конюшего, куда нам дальше идти. Подвезёт ещё может. – согласился Генрих, поглаживая запястья.
Они подошли к рослому темноволосому мужчине:
– Ну что? Получили от старухи? – посмеялся мужчина
– Она местная сумасшедшая? – спросила Оливия.
– А кто вообще эти мужчины и этот мальчишка?
– Она? – усмехнулся мужчина, – боюсь, что это вы сумасшедшие.
– Мы? – возмутился Генрих.
– Ага. В глазах местных жителей. Вы же отказали самому созданию из иного мира! – шутя ответил мужчина.
– Можете объяснить? Что ещё за создание?
– Вчера вы праздновали его двадцатилетие. Местные жители считают этого юнца посланником с неба за их страдания, а эта старуха его бабка и проповедник.
– Что? Что за бред?
– Бред, а они верят. Да ладно, не осуждаю я их. От пережитого ими горя любой бы умом тронулся.
– А что у них произошло?
–Вы заметили, что здесь мало молодых людей? Только старики и мало детишек.
– Как-то не заметила. Я думала, все крепкие люди работают где-то в городе, а потом приходят домой сюда, как это обычно бывает. – задумчиво ответила Оливия.