— Почему в Токио? — Ещё больше удивилась она.
— Дадим шанс япошкам вернуть себе Курилы. Надеюсь, они его не упустят. Станут на пару миль ближе к России. Заодно потеснят китайцев.
Сенатор затрясся от нервного смеха.
— Крейг, ты дьявол!
— Погоди, Барни, я ещё не все сказал. Думаю, перед саммитом следует объявить о программе помощи России. — Он выдержал паузу. — А в Токио поставить вопрос ребром: спасение России от гуманитарной катастрофы в обмен на ядерные боеголовки. Без ядерного оружия Россия станет просто автозаправкой «Шелл», а не «энергетической империей», как мечтали в Кремле.
— Русского президента будет не так просто сломать, — вставил пресс-секретарь.
Крейг усмехнулся ему в лицо.
— Через три дня рухнет весь продовольственный импорт. Не забывай, что Россия уже давно не может сама себя кормить. Угроза голодного бунта и гражданской войны, которую развяжут группировки в элите, оказавшиеся запертыми в банке, под которой горит свечка, — вот два аргумента, которым ему нечего противопоставить.
— А если он объявит мобилизацию? — подал голос Бил.
— Председателю комитета начальников штабов должно быть известно, что мобилизация — это война, — жёстким голосом возразил Крейг. Смягчив тон и добавив иронии закончил: — К тому же нам всем известна милая привычка русского президента не показываться на публике, пока жар не утихнет. Не думаю, что на этот раз он изменит себе. Будет ждать, пока гражданская война не вспыхнет сама собой, или бунт сам собой не уляжется. Раньше мы его на экране телевизора не увидим. Кто готов со мной поспорить на сто долларов?
Госсекретарь фыркнула.
— Кстати, Лиз, Балтия — плохой вариант. — Крейг сразу же добавил ложечку дёгтя в кленовый сироп. — Как плацдарм для развёртывания наших войск — хуже не придумаешь. Бил, как самый военный из всех нас, подтвердит, что там слишком тесно. Но для демонстрации наших намерений прекрасно подходит. Роты химзащиты и двух эсминцев будет вполне достаточно. Почему бы тебе прямо сейчас не полететь в Ригу, Лиз? Как говорится, дамы — первыми. Ты же знаешь, я тайный поклонник феминизма, хотя и бывший офицер флота.
Госсекретарь растянула губы в резиновой улыбке. Глаза стали, как два ствола «кольта» сорок пятого калибра.
— Джек, теперь не только твоя жена, но и я знаю, что у тебя язычок, как у змеи.
— Я всего лишь предложил тебе сыграть первую скрипку, Лиз. Ты станешь спасительницей маленьких демократий Балтии от монстра терроризма. А люди такого не забывают. Когда станешь первой женщиной-президентом, не забудь про меня. — Он обратился к пресс-секретарю:
— Гордон, как ты смотришь на то, что к прилёту Лиз в Ригу в вечерних выпусках новостей будут орать о минах?
На вмиг побледневшем лице Гордона выступили веснушки.
— Утечка или официальное заявление? — спросил он.
— Утечка, черт возьми! Конечно же, утечка информации! Причём, в деталях, прямо указывающих на вину Москвы. — Он повернулся к вице-президенту. — У нас найдётся достаточно патриотичный практикант, который не сможет промолчать, увидев распечатку переговоров Игоря с Башней?
Он сознательно подставился, подкинув идею с утечкой непосредственно из Белого дома. На такое в канун выборов мог пойти только самоубийца.
Вице-президент, задумавшись, почесал бровь.
— Тут тебе чутье изменило, Джек. Думаю, в АНБ патриотов не меньше.
— Не сомневаюсь, — легко согласился Крейг. — К тому же, газетчики секретным агентам верят больше, чем мальчикам и девочкам, приносящим нам кофе.
Сенатор заворочался в кресле.
— Минутку, парни. Если уж Лиз готова рискнуть собой, то мне, старому хрену, сам Бог велел.
— Ты хочешь стать источником утечки? — неподдельно удивился вице-президент.
— Ну не я лично, а мой офис. У меня работает один парень, его давно пора выпускать в свободное плавание или утопить в корыте. Думаю, я смогу попросить его оказать нам и стране небольшую услугу и отнести случайно забытую мной папочку в «Вашингтон пост».
— Но ты же не станешь все отрицать, когда газеты поймают тебя за яйца. И все заглохнет. — Вице-президент поморщился.
— И не подумаю! Я так им и заявлю, что только инерция, свойственная возрасту, удержала меня. Будь я в возрасте этого парня, я бы поступил так же. Долг патриота превыше служебной тайны. Только правда, как бы ужасна она ни была, способна мобилизовать народ. Хорошо сказал?
— Вы старый сукин сын, сенатор! — Пресс-секретарь гыгыкнул. — А ведь это сработает!
Вице-президент кивнул.
— Да. Тем более что Лиз уже будет в Риге и сможет выступить с официальным заявлением. Лиз, как видишь, мы сдали тебе джокер. На фоне шума в СМИ балтийским президентам не останется ничего другого, как расцеловаться с тобой в прямом эфире.