– Ты не обязана спать со мной, – прошептал я, словно боялся кого-то разбудить. – Я не для этого привел тебя сюда и хочу, чтобы ты это понимала.
– Не хочешь меня? – удивленно спросила она.
– Прозвучит странно при сложившихся стереотипах о мужчинах, но сейчас не нужно этого делать.
– М-м-м, понятно, умник. Ну да, сначала надо врачу показаться, само собой, – буркнула она, дружески похлопала меня ладонью по бедру и встала с постели. – Ты очень странный, Саня, – добавила она, перед тем как закрыть дверь с обратной стороны.
Утром я пришел на кухню, когда она еще спала, завернутая в пододеяльник, и стал готовить завтрак.
– Доброе утро, соня, – с ухмылкой произнес я, когда она открыла глаза.
– Выйдешь на минуту? Я оденусь.
– Чего я там не видел? Одевайся, я не смотрю.
Кира насупилась, приподнялась на тахте, прикрываясь пододеяльником, и схватила с табурета свою мятую майку.
– Ты как будто издеваешься надо мной, – процедила она сквозь зубы.
– Называй это как хочешь. Ты не привыкла к заботе и воспринимаешь ее как издевательство.
Кира накинула на себя майку и принялась натягивать леггинсы. Все это время она недоверчиво косилась на меня, пока я хозяйничал у плиты. Овсянка с бутербродами были готовы, а в турке уже начинала подниматься кофейная пенка.
– Тебе меня жалко стало? Ты со мной из жалости возишься? – спросила Кира.
Не дожидаясь ответа, она продолжила:
– Погоди, я поняла. Ты из тех парней, которые влюбляются в проституток и потом бегают за ними, пытаясь вернуть их к нормальной жизни? Ну, по их мнению, нормальной. Как правило, такие парни – импотенты. И я, кстати, не проститутка. Я тебя не оскорбляю, просто хочу понять, кто рядом со мной.
– Ты явно злая, когда тебя будят по утрам, – улыбнулся я.
Кира поднялась с тахты и, поправляя волосы, пошла в сторону туалета.
– Подожди, – сказал я ей вслед. – На бачке стоит контейнер, собери в него мочу, отвезем сейчас в клинику на анализ.
– Ты меня на органы решил продать? – раздался возглас из уборной.
– Кира, не выноси мне мозги! Я тебе уже тридцать раз все объяснял. Если продолжишь в том же духе, реально продам на органы. Почки сейчас в цене, так что проверить их не мешает.
Мне хотелось ее развеселить, но она даже на улыбку была скудна. Это задевало самолюбие. Из уборной Кира вышла с контейнером, замотанным в туалетную бумагу, поставила его на тумбу в прихожей и скрылась в ванной. Ей было очень неловко.
– Садись завтракать, – предложил я, когда она вернулась на кухню. – Кофе, конечно, не капучино, как вчера, но, по крайней мере, не растворимый.
Поставив тарелки на стол, я продолжил:
– А понимать, кто рядом с тобой, ты научишься с жизненным опытом, даже без лишних слов и вопросов. Что касается импотенции, о которой ты намекнула, то даже если бы я этим и страдал, это было бы не твое дело. Напоминаю, что здесь ты временно, так что не забивай голову ерундой.
Произнося эти слова с важным назидательным видом, я вдруг почувствовал себя пафосным хвастуном, пытающимся выдать себя за всезнающего, повидавшего жизнь мудреца, дабы произвести впечатление. Думаю, она именно так меня и воспринимала, хоть и не подавала виду.
В ту субботу я отвез Киру в частную клинику, где работал мой знакомый. Медсестра взяла у нее кровь из вены, затем Киру осмотрели несколько врачей, сделали рентген легких и УЗИ брюшной полости.
– Пока ничего серьезного нет, – сказал мне терапевт, когда я остался с ним наедине. – Легкие без затемнений, признаков заболеваний на теле нет, вот только почки и печень расширены, если верить УЗИ. Скорее всего, это связано с воспалением. Полную картину увидим по результатам анализов. Ты же экспресс заказал?
– Ну да, сегодня должны быть готовы.
– Отлично, я их получу и тебе позвоню. Оплати пока в кассу, – мой школьный приятель протянул мне квитанцию. – По минимуму насчитал, со скидкой.
– Спасибо, дружище.
– Сань, а что за барышня?
– Так, знакомая одна, надо помочь.
– Наркотики?
– Не исключено.
– Ладно, не буду допрашивать, хотя, для полноты картины бы стоило. Созвонимся по результатам.
По дороге из клиники мы заехали пообедать в недорогое кафе. С самого утра Кире кто-то звонил, но она не отвечала, по крайней мере, при мне. Когда мы вернулись в машину, Кира в очередной раз выключила звук звонящего телефона и спрятала его в сумку. Меня это начало раздражать.
– Бывший сожитель звонит?
– Да. Не хочу говорить с ним. Не знаю, что говорить. Мы друг другу никто.