Кто-то не собирался выпускать троих нижегородцев из-под присмотра, хотя кто и зачем, так и оставалось неясным.
Порой возникало ощущение, что они играют роли в огромном спектакле или фильме, действуют в рамках исполинского сценария, неведомо кем написанного и воплощаемого в жизнь. Сам Андрей – «герой», призванный сражаться с разнообразными чудовищами и злодеями, но не обреченный на победу, Илья и Лиза – «спутники», предназначенные для того, чтобы ему было не скучно в одиночку.
Это раздражало, злило, хотелось добраться до «сценариста» и придушить его.
– Хррр-хррр-хррр… – донеслось из леса, и Андрей сообразил, что «желтоглазый» смеется.
Видит, сволочь, что его заметили, но вовсе не собирается пугаться и таиться.
Можно пойти к нему, шугануть, но это ничего не изменит, ни на что не повлияет – даже если убить, то через день-другой объявится новый «топтун», ничем не хуже старого.
– Проваливай, гаденыш, – прошептал Андрей.
«Желтоглазый» потоптался немного на месте, а затем словно послушался – мигнули еще раз огоньки его гляделок, удаляющийся шорох возвестил, что тварь двинулась обратно к дороге, и вновь стало тихо.
До утра больше ничего не произошло, и рассвет лес встретил в том же безмолвии, в каком погрузился в ночную тьму. Птицы и прочая живность большей частью сгинули в момент катастрофы, здесь же, в окрестностях «нехорошего» города их, похоже, не осталось вовсе.
Когда солнце поднялось над деревьями, Андрей разбудил спутников. Позавтракав, они свернули стоянку.
– Ну что, вы со мной или каждый сам? – спросил он, повесив на спину рюкзак.
– Ну, хм, как бы… ладно, уговорил, – сказала Лиза, а глядевший в землю Илья просто кивнул.
Что самое странное, в этот момент Андрей испытал не облегчение и не радость, а смутное раздражение – он по-прежнему ощущал, что уход из Обнинска ничего не дал, что с давними соратниками не все так легко, и доверять им в полной мере не стоит, безумие еще может вернуться.
– Хорошо, идем, – сказал он.
Выбрались из леса на дорогу и зашагали в ту сторону, где вечером сядет солнце. Лес по левую руку ненадолго прервался, вдалеке стало видно расположенное посреди поля, далеко от дороги синее озеро и торчащее за ним сооружение вроде громадного кипятильника, только черное.
Пропало из виду за деревьями, зато впереди на обочинах показались две ажурные башенки.
– Ну, держись, – пробормотал Илья и покрепче сжал автомат.
Едва прошли между башенками, как небеса потемнели, в них непонятно откуда появилась громадная штуковина треугольной формы вроде имперских кораблей из «Звездных войн». Бритоголовый выпучил глаза и икнул, а от нависшей над ними громадины вниз устремилось нечто куда меньших размеров.
Агрегат, напоминавший пепелац из фильма «Кин-дза-дза!», мягко опустился на дорогу, и из него вышел гигант в черных доспехах, плаще и шлеме.
– Стойте, презренные! – прогудел его мощный голос, и во вскинутой руке загорелся багровым лазерный меч.
– Это «поле чудес» для тебя, – сказала Лиза, подталкивая Илью локтем.
– В натуре, улет! – воскликнул тот.
Дарт Вейдер зашагал им навстречу и даже попытался отрубить Андрею голову, но у него ничего не вышло. А «пепелац» они просто прошли насквозь, на несколько мгновений очутившись в густом сером тумане.
Едва выбрались из него, вынуждены были иметь дело с очень недовольным жизнью Шреком, затем со всех сторон набежали голые мускулистые мужики с короткими мечами, наверняка явившиеся из какого-то фильма про античность. Их сменили инопланетяне всех видов и форм, от Чужого до Альфа, наперебой пытавшиеся «вступить в контакт».
Кто поговорить, а кто и сожрать.
Когда все это безобразие закончилось и последний глюк бесшумно растаял, Андрей вздохнул с облегчением.
– Интересно, – сказал Илья, с сожалением оглядываясь. – Почти как в «Аватаре».
– Вот и оставался бы тут, – предложила Лиза, на что бритоголовый засопел и гордо отвернулся.
Метров через пятьсот дорогу перегородила свора «собак» примерно из десятка тварей – тут были крупные особи с башками взрослых, и шавки, на чьих плечах сидели зубастые детские головы. Вожак, получившийся из кавказской овчарки и бородатого мужика, мгновение смотрел на людей налитыми кровью глазами, затем отрывисто тявкнул, и твари ринулись в атаку.
Это оказалось настолько привычным, что сердце Андрея не забилось быстрее: дать короткую очередь, свалить наиболее шустрых и смелых, затем перейти на стрельбу одиночными, чтобы добить тех, кто выжил.