— Уточню, где обещанный итог, — майор щёлкнул переключателем внутренней связи и как можно строже произнёс. — Невада, стена даже не дрогнула. Что-то пошло не так?
Техник пыхтел в коммуникатор, а рядом ворчал Вайпер. Звуки перевёл Кристо, привычно усмехнувшись:
— Неожиданно выяснилось, что сложно запрограммировать щит на минимальную остаточную энергию.
— Не волнуйся, кэп, — послышался упрямый ответ Невады. — Через пару минут всё сделаем.
Связь оборвалась. Эон вздохнул, уставившись на неубиваемую стену в мониторе. Эвергрин последовал его примеру. Было немного странно наблюдать за происходящем и не видеть ничего перед собой. Складывалось ощущение подсматривания, а в кабине воцарилась надоевшая тишина.
Невидимые часы неслышно тикали, отсчитывая минуты до освобождения, а оно всё не наступало. Наконец, кончики кристаллов окрасились неожиданным апельсиновым цветом и начали испаряться, оставляя флюиды лёгкой невесомости, от которой начинала кружиться голова.
— Мы работаем с гениальными ребятами, — заметил Джейми. — Она действительно тает. Интересно, чем станет вещество, когда снова застынет?
Миналь проигнорировал мысль.
— Активируй двигатели и будь готов убраться отсюда как можно дальше.
Тонкие газовые нити окутывали стену, медленно исчезающую в пространстве. Цепляясь за кристаллы, они растекались, унося частички конструкции в недра Вселенной. Красно-голубое облако мерцало, умирая и открывая путь к свободе.
Спустя несколько минут модуль тронулся с места. Он, поигрывая маневровыми двигателями, медленно развернулся. Нос зарылся в переливающееся облако, мягко окутавшее экраны и лишившее обзора. Казалось, они плывут в тумане, переродившемся в неизвестность. По бортам сверкали привычные вспышки, быстро растворяющиеся. Иногда появлялись странные показания анализаторов, но они менялись на привычные, не вызывая беспокойства или тревоги. Западня истончалась, выпуская из объятий, а впереди уже сияло пространство, усыпанное холодными мерцающими звёздами в переплетении голубых и красный отблесков.
— Увеличиваем скорость.
«О, да!»
— Есть, сэр, — отозвался Эвергрин, опуская ладонь на рычаги управления двигателями.
Команда улетела в компьютер, и аппарат резво рванул вперёд.
* * *
Четыреста тысяч футов над поверхностью Земли
Февраль 16, 2033 08:44:09
Взгляд застыл на плотных облаках над пробуждающейся Землёй. Она редким драгоценным камнем застыла в пространстве бездонной синевы, заманивая своей величественной красотой. Симфония цвета поражала. Едва угадываемые нежно-голубые всполохи катились по поверхности планеты, отражаясь от солнца. Они плавно темнели, становились синими, затем фиолетовыми и угольно-чёрными, чтобы спустя мгновение взорваться невероятным фейерверком снежных тонов.
В разрывах мерцали серебристые отблески, а над горизонтом искрилась огромная радуга, больше похожая на мост между Землёй и Бесконечностью, холодящей разум. Интуитивно ощущалось дыхание бескрайних океанов, слышался шелест диких лесов, чувствовался аромат альпийских лугов, пустыни одаривали удушающим жаром. Облака, такие мягкие и белоснежные, лёгкие, как пёрышки, плыли над Канадским Арктическим Архипелагом, затеняя острова. В тёмных протоках поблёскивали глыбы реликтового льда, скрывающего множество тайн.
— Высота четыреста тысяч футов. Скорость двадцать Махов, — сосредоточенно произнёс Эвергрин, считывая информацию с бортового компьютера, и совершенно спокойно констатировал, — Мы повторяем подвиг «Колумбии», входя в атмосферу Земли в первой точке координат.
— Надеюсь, на этом сравнения закончились и через секунду нас не выбросит в небо над Тихим океаном. И, кстати, у «Колумбии» была скорость двадцать четыре с половиной. Так что различия имеются. Что с температурой за бортом?
— В ближайшие шесть минут ожидается примерно две с половиной тысячи градусов по Фаренгейту.
В подтверждение слов по фюзеляжу модуля прокатились яркие вспышки. Они окутали аппарат, создав ощущение неуверенности и лёгкой тревоги.
«Ничего страшного. Всего лишь нагретые молекулы воздуха».
— Начинаю разворот вправо и заход на исследовательский центр, — отчеканил майор, программируя крен.
«Изменение подъёмной силы и, следовательно, снижение скорости и нагрева корпуса».
Эвергрин взглянул на бортовые часы, удачно прицепленные кем-то из старого экипажа прямо между информационными мониторами — 08:48:39, а затем на показания курсового датчика.