— Сближение, — констатировал он, не отрываясь от приборной панели. — Сбрасываем скорость.
— А «Колумбия»?
— Джарвис, она выполняет мои приказы.
— Тогда я не понимаю.
— Поверь, я тоже.
— Стрёмно всё это.
— Чего тебе стрёмно? Нормальная боевая ситуация. Нас никто не ждёт, а мы уже здесь.
— Я не об этом, — отмахнулся Джарвис. — Нормальные люди вообще-то представляются, когда их просишь. А учитывая, что зона приграничная, то правило номер один закреплено уставом.
— Можешь помолчать пару минут?
— Попробую.
— Это означает, что все должны заткнуться, — пояснил Кардонэ, отсылая команду на компьютер шаттла.
— Гауди, происходит какая-то чертовщина, — заметил Да Матта.
Майор фыркнул.
— Ты только сейчас осознал серьёзность положения?
— Нет, но…
— Тогда я спокоен.
— Кэп, челнок явно не мёртвый, — подал голос Леран.
— Мне известно. Но пока беспокоиться не о чем.
В эфире послышался вздох Джарвиса.
— Неприятно как-то.
И Кардонэ напомнил:
— Я просил помолчать.
Все замолкли, а майор внимательно отслеживал манёвры «Колумбии» на мониторе. Он лишь один раз взглянул на неё, но впечатления тут же зашкалили. Кардонэ никогда не видел шаттлы в непривычно опасной близости от себя. Только в старых кинохрониках и в документальных фильмах на YouTube. Музейные экспонаты не в счёт. Они уже никуда не полетят. И вдруг такой подарок судьбы… А главное, никаких мыслей, как челнок здесь очутился.
Кардонэ ещё раз поднял глаза на «Колумбию». Двигательный сектор в рабочем состоянии. Визуальных отклонений нет. Фюзеляж не повреждён. Ощущение, что всё в порядке. Просто экипаж почему-то не желает разговаривать.
Джарвис тяжело вздохнул, чем отвлёк майора от изучения объекта.
— Вижу вмятину на левом крыле между третьим и четвёртым лонжеронами. Никто не помнит, что может вызвать такое повреждение?
— Метеоритный дождь, — Леран озвучил общую мысль.
А Кардонэ предпочёл воздержаться от фантазий:
— Не представляю, где он побывал. Но уверен, те места нам не снились. Всё наше славное прошлое по сравнению с «Колумбией» скромно стоит в сторонке и плачет в тряпочку.
— Так уж и плачет!
— Не отвлекаемся. Поворачиваем. Сорок пять градусов на левую плоскость.
— Есть, сэр.
Мудрость, справедливость и умеренность* — девиз штата Джорджия.
М16** — военная автоматическая винтовка для вооружённых сил США калибра 5,56×45 мм (.223 Remington) НАТО с магазином на 20 патронов.
Орбитер*** — (англ.) Space Shuttle Orbiter, планер, корпус космического шаттла.
Глава 2
США, штат Нью-Мексико
На подлёте к Альбукерке Интернэшнл Санпорт
Февраль 01, 2033 16:00
Они всегда стремились в небо. С раннего детства их манило в бескрайние просторы. Интерес не угасал ни на минуту. Впервые зайдя на борт Boeing 787, они с восхищением наблюдали за удаляющейся землёй. Всё казалось таким необычным и захватывающим. Не удивительно, что однажды их мечты осуществились. Наверно, дальнейшее можно называть везением. Ведь в NASA было совсем другое небо и совершенно неожиданные высоты.
Анри Ландау не сразу врубился в произошедшее, когда его соединили с авиабазой «Киртланд» в Нью-Мексико. Всё казалось каким-то бредом. Если бы не военные, он решил бы, что сообщение о космическом шаттле на лётном поле дурацкая шутка чудака, пытающегося стать знаменитым. Но поверить пришлось после того, как он получил снимки, сначала сделанные F-35D в воздухе и в Санпорту. Шаттл «Колумбия» в самом деле сейчас стоял на взлётно-посадочной полосе 12/30.
Но как такое возможно?!
Анри родился и вырос в Торонто, в Канаде. Высокий, необычно нескладный парнишка долгое время не мог определиться кем хочет стать в будущем. Он перепробовал множество вариантов, начиная от нападающего хоккейной команды и заканчивая авиадиспетчером. Поиски себя закончились в США у дверей Стэнфордского университета. Анри связал свою жизнь с аэронавтикой и позже с NASA.
Он качнул головой и прядь волос цвета тёмной меди моментально упала на глаза, окрасив мир в приятный медовый цвет. Его взгляд и без того казался гипнотическим, а теперь и вовсе не позволял забыть симпатичного незнакомца, пользующимся частным бортом NASA Gulfstream G750. Почти чёрные глаза придавали загадочности волевому лицу с острыми чертами. Впрочем, Анри весь был таким — неопределённым и бунтарским.