- Лучше всего, - сказала девушка, когда он отряхиваясь о грязи и пыли вышел назад, - отпилить голову, чтоб никто не сомневался. - Выставьте ее на обозрение.
- Ты ж из его паствы! - ошарашенный предложением произнес Стас.
- Что ты понимаешь, - сказала она с тоскливой ноткой. - Что ты видел! Один раз на проповедь заглянул, - парень сообразил, что она его запомнила, сам при всем желании этим похвастаться не мог. А ведь очень даже привлекательная на вид, - и ничего не понял. За глупые фокусы принял его Исцеление, - оно так и прозвучало с большой буквы.
- А это не так?
- Мы жили в интернате для слепых на Бабушкина. Не слабо видящие, как очень толерантно писали, а совсем ничего. То есть свет я еще различала, а он, - обняла пацана, - от рождения такой. Все понял? Иди, - приказала ему.
Тот поднялся уже со спокойной физиономией. Подобрал пистолет-пулемет и целеустремлено зашагал через площадь, не обращая внимания на стонущих и мертвых.
- А теперь, - сказала она, - мы видим нормально, даже в очках не нуждаемся. И еще два с половиной десятка прежних инвалидов. Тебе не понять, какое счастье превратиться в нормального. Первый день-два без темных очков днем вообще не выйти, а потом все пришло в норму. Мы даже проверяли друг друга по таблице окулиста и этим книгам для водителей, на цветоощущение. Сто процентов. Отслоение сетчатки, больной хрусталик, мертвый нерв от глаукомы, хрен знает, что еще - мы все стали здоровы! - она практически кричала. - Современная медицина на нас всех поставила крест и это не чудо?!!! И когда он пошел дальше, двинулись следом. Нам все равно было куда и зачем, но он Спаситель! Как можно остаться в стороне? Сначала пришли в интернат для детей-сирот, а по-простому брошенных родителями из-за болезней, потом в интернат для глухих, с церебральным параличом. Я даже не подозревала, сколько в Астрахани несчастных детей. И он давал им исцеление.
- Что-то мне после сказанного недавно намекает что было и но. Гуру делал всех девочек женами?
- Да не было никакого насилия, - ответила она с досадой. - Ему б и так дала любая, когда он с лично тобой говорил, несло прямо силой и не возникало мысли возражать. Может это и называется харизма. Мог кого угодно на что угодно уговорить. Как раз педофилией не страдал. Пацан еще был. К более взрослым тянуло. Было гораздо хуже, - после длинной паузы произнесла. - Он иногда смотрел на человека и заявлял: этого лечить нельзя. Существо недостойно продолжать жить, оно лишнее на земле. И тому резали глотку. Мы и убивали. Винт уже позже появился. А потом пили кровь убиенных и ели их мясо.
...! - мысленно воскликнул Стас, в конец ошеломленный. Вот так прямо и четко. Слухи ходили, но никто из свидетелей не появлялся. Скорее походило на клевету против врага. Лично он в разговоры о принесении в жертву не поверил. Оказывается нет дыма без огня.
- Вот такое у нас причастие состоялось. Не для всех, - правильно поняв взгляд, объяснила. - Для лучших. Ближайших помощников. Не вода, в вино. Не фокус. Настоящую кровь и плоть человеческую употребляли. Потому что бог в каждом из нас. И это его тело. Посвященный получает силу напрямую через выполнение ритуала. Так должно быть, а церковные аллегории извратили истинный смысл, - она явно повторяла за своим кумиром.
- И не воротило от этого?
- С какой стати? Он пришел вторично и ему лучше знать. Мы верили.
- В Христа или Антихриста?
- Не мне решать, - сказала после заминки, - кого присылать на землю. Я своими глазами видела, как в него ваш придурок очередь в упор сегодня всадил, прежде чем взорвался, а ни одна пуля не повредила! Человек так может?
- Но он же погиб!
- Да. Видимо был у силы предел. И это вроде бы отрицает божественность. Но ведь и первый был распят, - она сухо рассмеялась. - Если я не вижу смысла, вдруг он есть? Божьи пути неисповедимы. А может вы добились окончательной гибели человечества, лишив его надежды.
Очень хотелось заявить, что не имеет отношения к Малику и его дружкам. Более того, они ничем не отличались по поведению. Тоже за веру людей убивали. Какой смысл. Что сделано, то сделано.
- Как-то мне не хочется спастись от грехов становясь для того людоедом, - заявил вслух.
- Вот и я не смогла преодолеть отвращение. Но знаешь, когда не говорят, что кушаешь, никаких позывов на рвоту. Мясо как мясо. Свинину напоминает. Запрет не физический, а моральный. Обычное табу. Не спи ногами на север, не пей молоко после мясного. Ничем не отличается кардинально. Мы хороним мертвецов, потом спокойно едим животных, стрескавших выросшие на земле с человеческим удобрением травы. Полагаю, нет такого места на земле, где не лежали бы кости человеческие после войн и просто помершие. Я не оправдываюсь, - поднимаясь, сказала. - Просто объясняю почему лучше нам вместе не жить. Его любили и неприятности непременно начнутся скоро. Мои парни пока растеряны и сбиты с толку. Бог не может умереть, а раз произошло, что-то не так. И все-таки не стоит ждать примирения, вот так сразу, после этого. Для них враг прямо под носом. Подчинения не выйдет. Вам нужна новая кровь? Мне - нет. Потому я забираю своих и уходим в дельту. И лучше не мешайте. Мне не нужны смерти и первой не начну, людей и так горсть осталась, но второго нападения не спущу. А места теперь для всех хватит.
- Если снова за свое возьметесь, вряд ли долго пробудем рядом нейтрально.
- Из посвященных парочка осталась, - уверено сказала, - остальные здесь погибли. Когда побежали помогать пострадавшим. Скотство вы сотворили. Выманить на раненых и снова подорвать. Кто побежал? Лучшие и честные, готовые спасать. И посмей сказать, что мы чем-то хуже вас. Сколько непричастных угробили ради одного неудобного. Он всех подряд никогда не резал.
Опять возражать не тянуло. Глупо бы прозвучало, примись отрекаться от Малика. Он был их человек и не сумели проконтролировать. Значит и вина, если не на всех, так на начальстве.
- Идем, - тоном приказа позвала, - пока не сцепились.
Парня-то она не просто так отправила, дошло до Стаса. Достаточно внушительная группа из нескольких десятков человек собралась в дальнем конце площади. Похоже не он один обратил внимание на них. Цепочка прибывших стояла неподалеку, наблюдая за собранием. И те, и другие, были вооружены.
- Спокойно! - крикнул заранее, еще не добравшись до своих. - Они уходят. Не мешайте! А я этого нашел! Мертвого.
- Сказала тебе, - произнесла девушка, задержавшись, - поделись с атаманом. Дальше трепаться не надо. Всем будет лучше. Мы тоже огрызаться умеем, - и ушла с прямой спиной, очень вероятно, ожидая выстрелов сзади.
Одна команда и бойня начнется снова. Более удобного случая избавиться от них всех скоро не представится. Но ведь кровь обязательно будет с обоих сторон. Те тоже держат пальцы на спуске. А он этого не хотел. Хватит смертей. Убивать придется в будущем, не стоит сомневаться, однако нельзя превращаться в такого Малика. Иначе человечество не выживет.
- Нашел? - хватая его за плечо, потребовал Трофим. - Где?!
- Покажу, - ответил Стас, размышляя, почему так и не спросил, как ее зовут. И откуда она догадалась кого ищет.
Часть 2. Рождение нового мира.
Глава 1. Три дня до окончания девятого года.
Шарыч вынырнул из кустов как всегда неожиданно и тут же сел, подняв лапу, показывая сообщение. Пятнистый не хуже ягуара он прекрасно сливался с растительностью, когда хотел остаться незамеченным. Троян недовольно покосился на него, но реагировать не стал. Они давно и хорошо знакомы. Пес не совался под нос жеребцу, а конь не пытался нападать. Звездатой и вовсе все без разницы. Удивительно спокойная скотина, привыкшая таскать груз и радоваться спокойному существованию.
- Нашел? - спросил Стас.
Шарыч ответил. Естественно не словами, однако за столько лет они не просто научились друг друга замечательно понимать, еще и выработали целую систему общения. Человек давно не затруднялся расшифровать сигналы и мог отдать приказ без слов, жестами и тихим присвистом, хотя предпочитал говорить нормально. А пес, не лая, лишь звуками дыхания, пыхтением и сопением, а также движениями давал подсказки, имея значительный запас слов. На практике разговоры их были всегда очень конкретны и касались вещей обыденных. Для философских бесед такой способ не подходил. Да и не требовалось.