ОШИБКА: ПОТЕРЯ ГЕРМЕТИЧНОСТИ.
ВНИМАНИЕ! ПРОЦЕДУРА СОХРАНЕНИЯ БИОЛОГИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛА ПРИОСТАНОВЛЕНА, ВЫЗВАН ДЕЖУРНЫЙ ПЕРСОНАЛ.
А еще там была личная информация:
ПАЦИЕНТ: Широ.
МЕСТО И ДАТА ИЗВЛЕЧЕНИЯ: Япония, Нью-Нью-Токио; 8 августа 2411 года.
МЕСТО И ДАТА КК: Корейская Корпоративная Республика, Пусан; 31 апреля 2476 года.
Ничего из вышеперечисленного не было правдой. Единственное, что вызывало отклик, это последняя строка. Что означает аббревиатура КК, он не знал, но в тот апрельский день 2476 года, в канун праздника Труда, когда рухнули все надежды и прошлое стало безвозвратным, смертельно раненный своим противником, он плелся по лужам к японскому посольству…
Автоматические двери прожужжали почти беззвучно и очень неожиданно. Свет потолочных ламп пролился слепящим каскадом, послышались ритмичные шаги. Темная фигура склонилась над ним и исчезла так быстро, что он не успел определить, был это робот или человек.
Он отчаянно застучал, привлекая к себе внимание. Почему его не вытаскивают?
Тень руки быстрыми движениями поменяла настройки. В голые пятки ударила бойкая струя с приторным ароматом трав. Почувствовав убаюкивающее движение, он зевнул.
Его куда-то перемещают: над ним поплыли слепящие лампы и вязанки труб под сводами низкого потолка. Скорая поездка закончилась в противоположной части комнаты, заставленной ящиками на стеллажах. Это были саркофаги, бока которых изобиловали отверстиями для подключения шлангов и проводов.
– Отпустите меня, – заплетающимся языком просил он у подмигивающей точки. – Что вы делаете со мн…
Глава 2. Трэй
Небо в трауре. Темное. Плачет.
Трэй бродил под пусанским дождем, не замечая, что его кроссовки из биолатексного материала умерли несколько дней назад, истощившись без подпитки. Запах гниения не смущал его, как и толчея прохожих. Зато они, завидя заношенную одежду, рваную, мятую, отводили брезгливые взгляды. Иной раз кто-то из любопытства косился на его осунувшееся лицо и, не сдерживаясь, бросал что-то типа: «Тунеядец чертов». Однажды у него спросили, каким препаратом он сделал модную стрижку и осветлил волосы. Ответив, Трэй моментально получил осуждение: «Интересно, на какие средства?»
В этом городе жестоких людей ему не было места. Он упустил бешеный пульс столицы. Выбился. Выдохся. Путался под ногами спешащих тружеников, ежесекундно ощущая свою горестную бесполезность для Республики. Иногда, стремясь наверстать упущенный ритм, он бежал, расталкивая мокрые плащи, но заряд жизненной энергии иссякал скорее литий-ионной батареи из эры становления цифровой эпохи, и он вновь шатался тут и там, взвалив на себя беспросветную ношу безысходности. После каждого забега бремя тяжелело, увлекая его все глубже на смердящее дно обреченности.
В брезентовой толпе Трэй вновь заприметил странного субъекта, преследовавшего его от площади Моря Дирака. Царапнув взглядом, незнакомец скрылся в шумном потоке людей, струящихся по авеню Стивена Хокинга. Нет, он еще не спятил, тот тип не отставал которую улицу подряд. Похоже, он выискивал недоброкачественных единиц, отбившихся от упорядоченного роя тружеников.
Тлеющее чувство самосохранения, почти прогоревшее, заставило двигаться быстрее. Он сопротивляется. Зная, что бесполезно, продолжает безудержно раздувать искры жизни, накачивает себя надуманным позитивом, запрещает сознанию распадаться на осколки. Бесполезно. Все бесполезно…
Несколько часов назад, ранним утром – тихим и малолюдным, когда до рассвета было еще далеко, – ничто не предвещало охоты за ним. Сотрудники-муравьи уже подтягивались на работу, срезая путь по площади, названной в честь теории английского физика, основоположника квантовой механики. Трэй сидел на скамейке, обмотав вокруг шеи ленточку с эмблемой бывшего работодателя. Напротив возник мужчина. Трэй подумал, что красная лента с броским шрифтом лаборатории «Трансгенез» в тальковом свете фонарей выглядит как рана, но подошедший не спрашивал, все ли в порядке, а продолжал пялиться, укрывшись под деревом от моросящего дождя. Он был похож на типичного представителя японской нации. Как-то во время университетской практики ему довелось общаться с группой японцев, их физиономии разительно отличались своей массивностью от других народов Азии.
– Ну и погодка! – констатировал мужчина, вытирая лоб промокшим насквозь рукавом делового костюма. От дождя белоснежная ткань приобрела дымчатый оттенок.
– Превосходное утро для прогулок, – возразил Трэй.