– Я – человек, как и вы.
– Ой, – спохватилась Юмису, – и предположить не могла, что где-то еще обслуживают люди.
– Приму за compliment25, – осклабился официант. Заметив, что страница меню раскрыта на легких закусках, он предложил попробовать фирменные бисквиты и сыры с плесенью.
– С чем? – поморщилась она.
– Вымоченный в персиковом соке миндаль нравится всем и неплохо сочетается с любым сортом вин. Позволите?
– Я попробую этот миндаль. Полторы тысячи грамм не осилю. Порцию поменьше, пожалуйста.
– В порции двадцать пять грамм. Тысяча пятьсот – это цена в кубиткойнах26, – пояснил он и удалился исполнять заказ.
Юмису окатил панический ужас. Полторы тысячи кубиткойнов! Этих денег ей не заработать в гуманитарной миссии за следующие лет десять, даже при условии, если она будет пахать похлеще самих корейцев, то есть двадцать четыре часа без выходных. Ее сбережений не хватит и на хвостик от клубничины! И страшно подумать, во что ей выльется эта кислая шипучка.
Когда официант вернулся, она с напускной легкостью проронила:
– А как вас звать?
– Эмиль.
– Какое необычное имя. Подскажите-ка, Эмиль, – Юмису выдержала кокетливую паузу. – Хотя давай на «ты», что мы как старики, – она звонко рассмеялась. – Подскажи, мой дорогой Эмиль, Ён внес залог за бронь столика?
– Un moment27. – Официант воспользовался аэроэкраном. – К сожалению, нет. Ён Нгуен подтвердил заказ, но не оплатил.
Гадкий подлец обманул ее. Он не придет. Корейская точность ограничивается парой минут, а не опозданием на час. Зато она узнала полное имя ее трусливого рыцаря. Ён Нгуен. Она не утруждалась запоминать корейские фамилии, но Нгуен застрянет у неё в памяти навсегда.
– Ах, я так и знала. Этот недотепа все вечно путает, – с жутким весельем заключила она. – Наверно, обиделся из-за нашей ссоры. Я хотела расстаться по-хорошему и предложить ему дружбу. Не представляю, как мне одной до отеля добираться. Тут в центре что-то рвануло. Говорят, какие-то повстанцы или террористы. Ах, Эмиль, вы будете еще долго открыты?
– Еще пару часов. Принести счет?
– Не уходить же с пустым желудком. Пожалуй, возьму что-нибудь из горячего.
– Мог бы порекомендовать жареный хлебец с гусиным паштетом и суп из лука и белого перца.
– Давай!
– Пока ждете, может, аппетайзер?
– И его тоже. И шампанское. И плесень. И побольше! И миндаля, – прикрикнула Юмису, обратив на себя взоры посетителей.
Эмиль принес яства в два захода. Перед третьим, когда Юмису уже отчаялась соблазнить официанта, самообладание подсказало ей: «Сматывайся отсюда, да поскорее!»
Она направилась к выходу, но швейцар преградил ей путь.
– Где дамская комната? – невинно захлопала она ненакрашенными ресницами.
– Прямо по коридору и направо.
«Только бы было окно на задний двор», – молил ее внутренний голос, когда она пересекала залу.
Эмиль двигался ей наперерез.
– Я прихорошусь, – бросила она.
– Вам передали вот это, – в руках он держал поднос со шкатулкой из блестящего металла.
– От кого?
– Je n’ai aucune idée28. Какой-то японец просил передать. Сказал, что лично от Ёна Нгуена.
– Японец?
– Я безошибочно определяю национальность.
– Ах, я все поняла, – Юмису было потянулась, чтобы открыть шкатулку, но тут ее ужалила мысль: «Там наверняка какая-нибудь сентиментальная безделушка, типа записки с извинениями или ракушка с нацарапанным сердечком». – Ён такой молодец, прислал ваучер. Поставьте на стол, я сейчас вернусь, – попросила она.
Бра канифолили жиденькими пятнами света потолок глухого помещения. Чуда не случилось. Юмису облокотилась на раковину, обреченно рассматривая себя в зеркале. Повезет, если выдворят из страны без крупного скандала. А если нет? Если ее наивной глупостью зальют информационный шум, раструбив по всему свету, как она полакомилась клубникой? А может, ей повезло, что она не встретилась с Ёном?
Юмису распустила волосы, ногтем удалила застрявшее семечко между зубов. Расстегнула робу до пояса, освободив из духоты ее сопревших девочек. Раз скандала не миновать, она встретит его во всеоружии. О ней заговорит весь мир!
Что-то тяжелое сбило с ног, навалившись огромной массой.
Тьма.
Писк в ушах. Где-то вдалеке, будто в адовой бездне, приглушенно взвыла пожарная сирена.
Липкая змейка выползла из уха и закапала на пол. Жжение в глазах и тошнота. Раскат немого кашля сотрясает скрюченное тело, похороненное под осыпавшимися конструкциями. Она намертво обложена хламом, зафиксирована под слоем рухнувших обломков. Кусок раковины зарылся в бедро – малейшее шевеление заглубляет тупой клинок.
26
Кубиткойн – расчетная единица, в основе которой лежат методы блокчейна в квантовой запутанности.