– А что случится, если переслать какую-нибудь разработку, скажем, формулу взрывчатого химического реагента?
– Я задам встречный вопрос, что произойдет, если путешественник во времени убьет своего прародителя?
– Он не родится и не будет самого факта путешествия.
– Это и называется защищённостью хронологии.
– А если дать указания другого порядка: это соединить с тем-то, сюда добавить того-то, собрать, спаять и прикрепить таймер – получится молекулярно-деструктивная бомба?
– При условии, что эта технология где-то существует, – вкрадчиво произнес Ён.
– Я подтверждаю сказанное мистером Нгуеном, – вмешалась Мён.
– Тебя не спрашивали, – рявкнул Кси. Ёну он сказал: – Предварительные анализы следственной группы подтвердили, что некое распыленное вещество ослабило молекулярные связи и деформировало материю. Вы были правы в своей оценке на площади Моря Дирака.
– Я угадал. Разве это делает меня виновным?
– Эпицентр распыления был на восемнадцатом этаже, в вашем кабинете. Пылевидные частички разнеслись по вентиляции, как яд по кровеносным сосудам, расплавив половину здания. Эта же дрянь изуродовала площадь. Вам повезло, что ветер подул в другую сторону, иначе вас выковыривали бы из гранитной плитки и дубовых веток.
– Я уже объяснял: бомбу мне принесли. Я видел Сейджи также близко, как вас сейчас, разговаривал с ним, он стрелял в меня. Это не было галлюцинацией или вживленным воспоминанием. Пусть он подтвердит мою искренность! – физик уставился на робота-полицейского, молчание которого подтверждало правоту сказанного.
– В таком серьезном деле показаний с детектора лжи будет маловато.
– Разве отсутствие на видеозаписях киллера не говорит о его профессионализме?
– Нет и самих записей. Они расплавились вместе с локальным сервером, что располагался на одиннадцатом этаже. Так как облачный сервер синхронизируется с локальным раз в полчаса, на тех записях, что мы извлекли из облака, последние пятнадцать минут отсутствуют.
– Это же не доказательство, что в тот вечер ко мне никто не приходил. Промежутка в четверть часа более чем достаточно, чтобы проскочить незамеченным. Заходишь в холл, поднимаешься на обзорном лифте до двадцатого этажа, спускаешься на эскалаторе на два уровня ниже, прямо по коридору восьмая дверь налево. Пять минут – не более.
– Для вас это действительно вопрос каких-то минут, а для человека, не знакомого с планом секретного здания, в котором полно дверей, распознающих биометрику лица и сетчатку глаз, это невыполнимая миссия.
– Любую дверь в офисе можно открыть вводом личного кода. Вы проверили сотрудников?
– Введения кода недостаточно, – со знанием дела объявил дознаватель, – система контроля допуска анализирует скорость ввода, силу нажатия и интервалы. Она узнает человека по цифровому отпечатку. Вероятность подделки сводится к нулю. В тот вечер двери действительно открывали вводом личного кода.
– Предположу, что учетные записи тоже пропали.
– Лог файлы системы допуска без задержек регистрируются в облаке – они, в отличие от видеозаписей, в целости и сохранности.
– И кому же принадлежал код доступа?
– А как вы думаете?
– Понятия не имею.
– Вам, мистер Нгуен. Это был ваш пароль, совпадающий с цифровым отпечатком.
На минуту Ён потерял дар речи.
– Я не мог быть в двух местах одновременно. Я с обеда не покидал кабинета.
– Это все ваше объяснение?
– Меня пытаются подставить! Не изобрел же я в будущем машину времени, чтобы прикончить самого себя?
– А как вам такая версия: вы – обычный человечек, ничем не отличающийся от других, таких же трудяг. Безрадостная работа всколыхнула ваши дерзкие амбиции. Вначале хотелось уважения, затем – банальной власти. Но вот незадача, вас не приглашают даже в секретариат при Научном Комитете. Ваш удел – ковыряние в скучных формулах и выполнение приказов.
– Неправда! Я люблю свою работу. Никогда не ждал приглашений ни в какие секретариаты.
Кси не воспринял протест, голос скрипел на той же противной ноте:
– Злоба росла и множилась. Дикое желание рвать, метать, убивать пухло день ото дня. Свою ненависть вы направили на корпоративную систему, а повстанцы-гомосапы стали вашими потенциальными союзниками. Вы даже пытались вступить в охотничий клуб, чтобы выглядеть гомосапоненавистником. Отличный ход! – Кси отвернулся, утопив взгляд в стеклянной сфере, будто в магическом шаре черпал свое красноречие. Опустил скрипучий тенорок до промозглого полушепота. – Вы познакомились с Юмису – изощренной любительницей недолюдей. Вас привлекли ее проспекты, разбросанные по городу. К тому моменту вы заполучили рецепт технологии из будущего – пусть не готовый чертеж, а некие наработки, подсказки, которые с вашими гениальными познаниями можно вполне довести до ума. Как удержаться, когда открываются такие поразительные возможности? Втайне от коллег вы разрабатываете бомбу. Подорвать основы государственности руками гомосапов – вот ваша цель. Вы назначаете Юмису свидание в ресторане «Эпикарион». Там мало посетителей, а лишние свидетели вам не нужны. Через эту женщину вы намерены передать взрывчатку говорящим обезьянам. Все продумано до мелочей, но случилась осечка. За сутки до назначенной встречи кустарная бомба самопроизвольно детонирует. Пыль втягивается вытяжной вентиляцией, разносясь по разваливающемуся зданию. Выходы отрезаны. В руках пистолет. Вы разбиваете окно и прыгаете, для пущей убедительности предварительно пальнув себе в лоб, чтобы списать все на выдуманного камикадзе. Интересно, на эту идею вас натолкнуло соседство с японским посольством? Вас снимают с дерева и отправляют в больницу. А на следующий день Юмису скучает в ресторане, правда, недолго. Заведение взлетает на воздух вместе с посетителями. Как специалист по охране труда я сразу предположил, что причина в нарушениях эксплуатации кухонного оборудования. Я всегда был противником варварской готовки на огне. Юмису выжила. После вас я наведаюсь к ней с генконсулом.