— Бл*дь, — простонал я, когда моя нога подкосилась, и я упал, скатившись по остальной части горного склона между двумя короткими хребтами. Я раскинул руки, чтобы замедлить падение, но все равно продолжал падать. У меня не было достаточно сил, чтобы остановиться, и в итоге я просто двигался туда, куда меня вела гравитация. Мне удалось повернуться ровно настолько, чтобы опустить ноги вниз и попытаться упереться пяткой здоровой ноги, но этого было недостаточно. В процессе я врезался виском в гребень справа от меня, и моя голова дернулась в сторону. Мгновение спустя я приземлился, как раз недалеко от того места, где земля уступала место льдинам.
Мои легкие горели, когда я попытался впустить в них немного кислорода. Боль в голове была невыносимой, и я был уверен, что меня вот-вот вырвет, но даже не мог перевернуться на бок. Напряжение от падения было слишком сильным — я больше не мог двигаться. Как бы ни старался, мое тело просто не слушалось.
Я попытался сориентироваться. Находился у подножия горы, и меня было бы легко увидеть с воздуха. А еще вода была близко, и земля здесь была более влажной. Я осознал, что это смертный приговор, но ничего не мог с этим поделать.
Мое тело сдалось.
* * *
Темнота рассеялась, и я увидел яркую белизну снега на земле и голубую воду поблизости. Попытался пошевелить рукой, но она, казалось, примерзла к земле. Стреляющая боль пронзила мою левую ногу, когда я попытался подтянуть ее ближе к телу, чтобы получить немного больше тепла. У меня кружилась голова, и хотелось пить, но я не мог вспомнить, где моя фляга. Даже если бы и мог вспомнить ее местоположение, я не был уверен, что смог бы двигаться достаточно, чтобы добраться до нее.
Мне не было холодно. Это было плохо.
После всего этого дерьма я умру, ожидая их…
Свернувшись калачиком, насколько мог, я закрыл глаза и стал ждать.
* * *
Я не слышал вертолета, только Лэндона.
— Дай мне знак, приятель.
Это слово показалось мне странным. Лэндон был не из тех, кто любил ласковые слова. На мгновение я подумал, что, может быть, у меня галлюцинации. Может быть, если я открою глаза, то увижу воображаемого ребенка, о котором говорил Эван. Я хотел узнать наверняка, поэтому заставил себя поднять веки.
— А вот и ты, — тихо сказал Лэндон.
Когда я посмотрел ему в лицо, то увидел, что он улыбался. Это выглядело странно. Не саркастическая или резкая, а настоящая, искренняя улыбка, как будто он был действительно, по-настоящему счастлив. Я никогда не видел, чтобы он так улыбался, и это заставило меня подумать, что у меня все-таки галлюцинации.
— Ты можешь говорить? — спросил он.
Я сглотнул и открыл рот, но ничего не сказал.
— Ладно, не пытайся.
— Где Арден? — раздался другой голос. — Нет никаких признаков его присутствия.
Я прочистил горло и облизнул губы. Набрав воздуха в легкие, я сумел произнести одно-единственное слово.
— Мертв.
— Ты уверен? — спросил Лэндон.
Я кивнул.
— Снег, — прохрипел я. — Лавина…
— Да, понял, к чему ты ведешь.
— Нашел его «Беретту», — сказал другой голос. Я не разобрал, кто говорил, и не мог достаточно пошевелить головой, чтобы понять это. — Ствол поврежден, но я знаю, что он никогда бы не оставил это конкретное оружие, поврежденное или нет.
— Значит, признаем его мертвым? — спросил другой голос.
— Только не без тела.
— Ты хочешь покопаться во всем этом? — рявкнул женский голос. — Уже чертовски холодно, и температура падает.
— Должны быть доказательства.
— Если Моретти говорит, что Арден не ушел бы без своего оружия, для меня этого достаточно.
— Прекрасно.
— Согласна. Уберите меня с этой гребаной скалы.
— Господа и дама, — я узнал голос Фрэнкса, когда он заговорил, — у нас есть победитель.
Вокруг меня было много движения, но я не мог за ним угнаться. Услышал свой крик, когда меня подняли и положили на какие-то носилки. Жужжащие лопасти вертолета заполнили поле моего зрения, когда меня пронесли через открытую дверь и опустили на пол. Без ветра, пробегающего по моему телу, я почувствовал, как мои мышцы немного расслабились, когда теплый воздух внутри вертолета просочился в меня.
Лэндон опустился на колени рядом со мной и начал расстегивать застежки на моей парке. Когда он открыл ее, я еще немного согрелся. Мой желудок скрутило, когда вертолет взлетел. Лэндон продолжал снимать с меня верхнюю одежду.
— Черт, Себастьян, — пробормотал он.
Я почувствовал его руку на своей ноге, а затем острую боль. От нее я закрыл глаза и стиснул зубы, у меня закружилась голова, а в глазах потемнело.