— Что еще? — спросил я.
Она придвинула кресло на колесиках поближе к кровати и взяла мою руку в свою.
— Твоя нога была практически раздавлена, — тихо сказала она. — Ты перенес две операции, чтобы исправить это. Связки и сухожилия вокруг твоего колена тоже пришлось восстанавливать. У тебя очень сильное сотрясение мозга, и Лэндон сказал, что ты… ты…
Она немного поперхнулась, перевела дыхание и продолжила:
— Тебя ранили в ногу. Он сказал, что это было не так уж плохо, но к тому времени, когда они нашли тебя, она была заражена. Там тебе пришлось сделать пересадку кожи.
Я закрыл глаза и на мгновение сосредоточился на своем правом бедре. Она зудела, и я решил, что это из-за трансплантата; у меня они были и раньше. Я вспомнил короткую вспышку боли от пули, и вспомнил снег и лед, окружавшие меня. Было слишком холодно, чтобы оставлять мою плоть обнаженной достаточно долго, чтобы обработать ее должным образом.
Холод. Лед. Снег.
— Лавина.
— Верно, — сказала женщина, кивнув.
Легкое головокружение охватило меня, когда я вспомнил, как падал вниз по склону горы. Боль в ноге пульсировала от воспоминания о резкой остановке, когда я ударился о каменный выступ внизу. Видения того, что я в ловушке и не мог пошевелиться, проносились в моей голове вместе с образами маленького сложенного листка бумаги с рисунком на нем.
Все это вернулось ко мне, как яркая и сильная вспышка молнии, когда она ударяет в дерево.
Один финальный турнир на севере. В игре не осталось никого, кроме меня и киллера.
Эвана Ардена.
Мы оба были занесены снегом и заключили беспрецедентный союз, чтобы освободиться. Я должен был выжить. Меня не волновали ни деньги, ни гребаный трофей. Я должен был вернуться к ней. К ним.
— Рейн, — прошептал я.
— Я здесь, — сказала она.
— О, черт возьми, Рейн!
Не обращая внимания на рывок иглы капельницы в моей руке, я протянул руку и притянул ее к себе.
Я сделал это. Выполнил свое обещание, данное ей. Она снова здесь, со мной, в безопасности и под защитой.
Каким-то образом я выбрался живым и вернулся к единственной женщине, которая имела значение в моем мире. С помощью моего ключевого конкурента.
Получилось ли у Эвана? Выбрался ли он с того острова живым?
Был только один способ узнать это — дождаться новостей о смерти Фрэнкса.
Предположив, что Эван действительно сделает это, как долго он будет ждать, прежде чем действовать? Дни? Недели? Дольше?
Потрудится ли он вообще выполнить свое обещание, данное мне?
Я только на мгновение задумался об этом, прежде чем решил, что да, он так и сделает. Эван Арден был настолько испорчен, насколько это возможно, но я не думал, что он был лжецом. Я также понял, что он был принципиальным парнем и никогда бы не отказался от убийства. Если он выжил, то я не сомневался, что он справится со своей работой. Мне просто нужно быть терпеливым.
Не самое лучшее мое качество.
Рейн плакала у меня на плече, а я положил руку ей на затылок и прижался губами к ее виску.
— Со мной все в порядке, детка, — сказал я ей. — Я с тобой.
— Они сказали, что ты можешь не выжить, — плакала она, прижавшись ко мне. — Они сказали, что даже после операции ты можешь не очнуться.
— Я очнулся, — сказал я. — И со мной все будет в порядке, Рейн. Со мной все будет хорошо.
Понятия не имел, правда это или нет, но не собирался противоречить самому себе. Я спустился с гребаной горы со сломанной ногой. И ни за что не собирался умирать на гребаной больничной койке.
Держал ее так долго, как мог, но у меня болела голова, и я снова чуть не потерял сознание. Рейн вызвала медсестру, чтобы сообщить ей, что я проснулся, и женщина проверила мой пульс, температуру и показания различных подключенных ко мне аппаратов.
Рейн стояла в стороне, заламывала руки и закусила губу.
— Где Алекс?
— С Джоном Полом, — ответила Рейн. — Они в том здании, где мы остановились.
— Он в порядке?
— Все замечательно. Они с Джоном Полом поладили. Я и не подозревала, что этот человек в глубине души был таким ребенком.
Я улыбнулся, но у меня заболела голова.
— Лэндон?
Лицо Рейн сморщилось при упоминании его имени.
— Он недавно ушел, чтобы перекусить, — сказала она. — Должен вернуться через час.
Появилась врач и осмотрела меня более основательно. Она сняла повязку с моего бедра, приказала медсестре добавить что-то в капельницу и посветила фонариком мне в глаза.
— Как голова? — спросила она.