— Ты этого не знаешь. — По ее лицу потекли слезы, а голова медленно качалась. — Ты можешь пострадать, ты можешь… ты можешь…
— Тсс… — я снова прижал ее к груди, что, вероятно, было ошибкой. Она вцепилась в меня так крепко, что я не знал, как затащить ее обратно, чтобы уйти. Вразумить ее не получалось. — Ты должна отпустить меня, детка. Я должен уйти.
— Нет! — она не отпускала меня, и хотя это чуть не убило меня, я оттолкнул ее руки, а Роджер схватил ее и не дал ей снова схватить меня. Секунду я смотрел ему в глаза, молча предупредив, чтобы он был с ней помягче. По выражению его лица я понял, что он уловил мой посыл — он заплатит за малейший синяк.
Я снова посмотрел на Рейн. Понимал, что она пытается взять себя в руки, но у нее ничего не получалось.
— Я люблю тебя, детка, — сказал я ей. — И скоро вернусь.
— Нет! Нет, Бастиан!
Я закрыл глаза, развернулся и последовал за Лэндоном. Крики Рейн терзали меня с каждым шагом.
Я все еще слышал ее голос, пока мы ехали через город. Слышал, как ее мольбы эхом отдаются у меня в голове, когда сел в первый самолет и пристегнулся. Мысленно я видел, как Роджер удерживал ее, пока самолет взлетал в утреннее небо. Ее слезы продолжали жечь мою кожу на протяжении всего путешествия на север.
Лэндон время от времени поглядывал на меня, но ничего не говорил.
Всю поездку мой разум был как в тумане. Даже когда Лэндон в сотый раз обсуждал стратегию и технику, я почти не отвечал ему. Во всяком случае, я уже все это знал.
Несмотря на страхи Рейн и неминуемую опасность, когда мы пересели на другой самолет возле замерзшего северо-западного берега Гудзонского залива, меня начала пробирать дрожь от возбуждения. Мои мышцы напряглись и расслабились, когда я подумал о прошлых турнирах, крови и победах.
Я хотел драться. По крайней мере, сейчас я жаждал крови.
Глава 12
Я осторожно спустился по лестнице из вертолета и огляделся по сторонам. Другие маленькие вертолеты выгружали пассажиров, и я мог видеть группу людей, закутанных в меховые парки и направляющихся к большому, явно недавно построенному зданию с дымом, выходящим из нескольких труб.
Фрэнкс и его телохранители направились к зданию, и Лэндон сделал мне знак следовать за ними. Когда мы приблизились, я начал узнавать всех людей, присутствовавших на первой встрече. Каждая семья была представлена, но вместе с ними было и много других.
Инвесторы.
Это были люди, которые бросили все свои деньги, чтобы турнир состоялся, сделали ставки на отдельных игроков и в конечном счете будут пожинать плоды нашего кровопролития. Каждый из нас будет оснащен камерой, и игроки будут смотреть по закрытому каналу, как мы убивали друг друга для их развлечения.
Раньше я не слишком задумывался о них, но теперь… Что за люди считали это развлечением? Что за общество потратило все свои незаконно заработанные деньги, чтобы посмотреть, как мы сражались насмерть, чтобы почувствовать силу через наши окровавленные руки?
Больные ублюдки, вот кто.
Мы прошли через широкие двери в здание. Внутри было до смешного роскошно, особенно учитывая расположение. Вдоль каждой стены стояли камины, чтобы согреть всех своей атмосферой. С потолка свисали хрустальные люстры, и каждый стол был украшен причудливой скатертью и центральными предметами, наполненными цветами и разноцветными светодиодными лампами. По краям зала располагалось несколько открытых баров, и даже была танцплощадка с ди-джеем в глубине. Люди толпились вокруг в костюмах и коктейльных платьях, как на вечеринке после голливудской красной дорожки.
Только это был не фильм — мы были событием. Все это вызывало у меня не только отвращение, но и возбуждение.
Был еще ранний вечер, и большинство групп разделились по принадлежности к определенной семье. Мы с Лэндоном слонялись с людьми Фрэнкса возле одного из баров, и я налил себе стакан воды, а Лэндон заказал виски. Я осмотрел комнату, чтобы найти других игроков турнира. Их было легко заметить, потому что они стояли в центре каждой группы.
Хотя это было не в моем стиле, турнирные игроки обычно одевались для своих ролей. Эрик Дыталов и Жница выглядели так, словно вышли из «Бегущего по лезвию» или какой-то жестокой компьютерной игры. Оба были одеты в черное, у нее на веках был яркий макияж, а на запястьях и шее — украшения с шипами. В чем-то это имело смысл. По сути, мы были живой видеоигрой для окружающих нас людей. Переодевание для этой роли было естественным для многих игроков. Эрик демонстрировал свои навыки владения ножом всем желающим, а Жница позировала для фотографий с мужчинами в костюмах.