Мое настоящее лежало в соседней комнате.
Напомнив себе в очередной раз, что находиться с ней важнее чего бы то ни было, я поднялся с пола и зашел внутрь, забрался обратно в кровать и обернул свои руки вокруг Рейн. Я крепко прижал ее к своей груди и перекинул ногу через ее бедра. Когда ее тело подо мной было заключено в ловушку, а она была в безопасности от темных волн, что хотели поглотить ее, я, наконец, расслабился. У меня не получилось снова уснуть, но то, что я удерживал ее тело, помогало мне продержаться ночь.
Несмотря на это завтрак был просто ужасным.
— У нас закончилось молоко, — проинформировала меня Рейн. — Помимо этого нам нужны продукты на сегодняшний ужин. Я хотела бы, чтобы ты сделал мясо на гриле.
— Конечно, — ответил я просто, посмотрев поверх своей кружки с кофе. Черный кофе без всяких добавок. Я пытался изо всех сил избавиться от воспоминаний приятного вкуса кофе, когда в него добавлено полкружки «Калуа», пока думал о друзьях Рейн, которые должны были приехать сегодня на ужин. Они собирались выехать из Голливуда, чтобы отпраздновать успех Линдсей на работе, а жарка мяса подразумевала, что я проведу меньше времени, общаясь с Ником, парнем Линдсей.
— Тогда стейк?
— Конечно, — ответил я снова. Я пытался не подавать вида, насколько меня разозлило, что наша пятница — единственный день недели, который Рейн не тратила на выполнение домашнего задания — будет потрачена на этих двоих, а не на нас.
— Так ты сможешь съездить сегодня в супермаркет? — спросила Рейн. — Просто у меня после занятий еще учебная группа, а они приедут к нам где-то в районе шести.
— Ты составишь список покупок, чтобы я знал точно, что брать? — я выжидающе посмотрел на нее и понял, что меня полностью отвлекло от нашего диалога то, как переместились ее волосы, когда она слегка повернула голову и посмотрела на меня. Сегодня утром Рейн их выпрямила, и они выглядели идеально ровными. Я так хотел провести своей рукой по ее волосам. Хотел обернуть их вокруг запястья и повалить ее на кровать, пока толкался бы...
— Конечно.
Я пару раз моргнул и попытался вспомнить, о чем именно мы разговаривали.
А, точно — список продуктов.
— Хорошо, — согласился я, — тогда я сделаю это.
Ни за что на свете я бы не пошел по магазинам, не зная, что она именно она хотела. Но, несмотря на то, как я не любил ходить по магазинам, переполненный супермаркет был лучшей компанией, чем мое пребывание в небольшой квартире.
Рейн поцеловала меня в щеку.
— Спасибо, — сказала она с улыбкой.
— Ты знаешь, если бы мы были все еще на острове, я бы уже достал все, что тебе нужно, — заметил я неспешно. — Я бы жарил для тебя мясо каждый день, если бы ты того хотела. Ты могла сделать суп из мидий и крабов, который так отлично сочетался с теми маленькими сладкими картошками. — Рассуждения вслух еще никогда не заканчивались для меня чем-то хорошим, но мой рот все равно продолжил произносить слова. — Мы могли бы подумать над тем, чтобы куда-нибудь съездить отдохнуть, — предложил я. — Ты знаешь, где только ты и я, хотя бы на пару недель. А может мы могли бы устроить это на весенних каникулах. Было бы круто убраться подальше от суеты этого города. А затем, летом, мы могли отдохнуть чуть подольше, может даже мес...
— Бастиан. — Ее резкий тон прервал поток моих слов, а выражение лица практически заставило остановиться мое сердце.
Я почувствовал себя немного неуютно, но все же открыл свой чертов рот снова.
— Черт побери, а почему нет?
— Ты сейчас говоришь о том, чтобы вернуться обратно... на тот самый остров, на котором мы застряли на протяжении долгого времени? На котором ты чуть не умер?
— Ну… ээ... вообще-то, да.
— Но это вряд ли можно назвать отдыхом! — возмутилась она, ее голос поднялся на октаву.
— Ну, это точно не похоже на то, как мы застряли тут, — огрызнулся я. — Мы могли бы взять лодку до острова Святого Мартена. И я бы мог отвезти нас туда без посторонней помощи и даже научил бы тебя грести и ориентироваться. Добраться туда не заняло бы много времени, мы могли бы...
— Нет! — выкрикнула Рейн. Она смотрела на меня в течение минуты, пока ее грудь приподнималась и опадала. — Бастиан, услышь меня, я была напугана все то время, что была на острове! На меня напала кучка работорговцев, ты чуть не погиб, а еще я совершенно не понимала, когда мне ждать урагана, я боялась, что он унесет нас в море. Я ненавижу это место! Я ненавижу его!
Я напрягся.
— Ты ненавидишь все, что там у нас было? — спросил я тихо. Это был удар ниже пояса, я это прекрасно знал, но мне было похеру.
Рейн вздохнула и подошла туда, где я сидел за столом, который был частью кухонного островка, отделявшего кухню от гостиной. Ее взгляд все еще был наполнен гневом, но она протянула руки и взяла мое лицо в свои ладони, затем провела руками по моим волосам. Опять вздохнула и покачала головой, когда я потянулся и схватил ее за футболку по бокам и притянул ближе к себе.
— Естественно, нет, — ответила она. — Я ни на кого тебя не променяю, Бастиан. Но нам больше не нужно быть там, и к тому же, я еле терплю близость к океану.
— Я бы никогда не позволил ничему плохому произойти с тобой, — настаивал я на своем. И сильнее сжал футболку Рейн. — Я бы оберегал тебя, как делал это раньше.
— Оберегал бы от ураганов? — спросила она недоверчиво. — Я прекрасно знаю, что ты бы не позволил ничему произойти со мной, но существуют некоторые вещи, которые неподвластны тебе. Вот, например, хотя бы тут, здесь существует сигнализация и планы эвакуации. Есть полиция, куда мы можем обратиться, если произойдет преступление.
Я закатил глаза. Да, конечно, полиция, и дерьмо, что в данный момент происходило вокруг меня, усложнило бы все во много раз.
— А что мне прикажешь делать здесь? — промямлил я. — Быть простым мальчиком на побегушках? Менять лампочки, если понадобится?
На мгновение пальцы Рейн прекратили поглаживания.
— Я слышала, что на днях на туриста напали на пляже, — протараторила она.— Какой-то парень просто побил его без причины. Здесь есть много всего, от чего ты можешь меня оберегать и защищать.
Я не смог сдержаться; громкий смех вырвался из моего горла, вспомнив, что это сделал именно я.
— Я тут самый опасный человек, — сказал я, посмотрев в ее нежные, карие глаза. Гнев уже давно прошел, но жесткое выражение, скорее всего, было все еще там, а Рейн просто напросто забыла, с кем жила и делила свою кровать, кому отдавала свое тело. — А кто защитит тебя от меня?
Я отстранился от нее и вышел из кухни. Мои сигареты лежали на ночном столике в нашей спальне, поэтому я направился туда и взял их, затем открыл балконную дверь и вышел на свежий воздух. Я услышал, как Рейн подошла ко мне, когда склонился над перилами балкона и стряхнул сигаретный пепел в бассейн, который по форме напоминал амебу.
— Ты скажешь мне сейчас, о чем думаешь? — поинтересовалась она мягко.
Я подумал, прежде чем произнес ответ.
— Я тебе здесь не нужен, — ответил я.
— Ты очень нужен мне, — настаивала она.
— Нет, — уперто произнес я, — ты больше не нуждаешься во мне.
— Себастьян… — ее голос прозвучал, как предупреждение.
— Я знаю, знаю, — прокричал я, подняв руки вверх в оборонительном жесте, — да, да, ты любишь меня. Я не понимаю этого, но знаю. Ты хочешь меня — это я понимаю, но я не нужен тебе. Здесь я не нужен тебе.
— Ну, возможно, здесь нет необходимости приносить свежую рыбу или воду, но я все равно нуждаюсь в тебе.
Я честно не имел никакого желания соревноваться с ней в пустословии. Это было ясно с самого начала, что мы не найдем точек соприкосновения касательно этого вопроса. Какое-то время я хранил полное молчание, собирался с мыслями. Действительно не хотел, чтобы она шла на учебу, зная, что дома остался нерешенный спор, поэтому решил просто замять нашу ссору. Сделал последнюю затяжку, выбросил окурок в ведро и повернулся к ней.
— Давай каждый останется при своем мнении? — предложил я.
Рейн вздохнула и скривила губы. Я улыбнулся ей и раскинул руки, пригласив ее тем самым в свои объятия. Она подошла ко мне, и я крепко обнял Рейн, стиснув изо всех сил. Если бы можно было обнять всем телом и тем самым поглотить ее, я бы так и сделал, потому что не было на свете ничего и никого, кого бы я желал настолько сильно. Она подняла свои руки, чтобы обнять меня за плечи, положив щеку на твердые мышцы моей груди. Уткнувшись своим носом в ее шею, я вдохнул аромат, исходивший от ее волос, и ощутил шелковистость ее кожи — все это успокаивало меня.
— Ты для меня — все, — сказала она. — Мне не нравится смотреть на тебя, когда ты испытываешь страдания, но я, правда, не могу вернуться туда. Никогда не хочу больше возвращаться туда.