— Пошли, пора убираться отсюда, — сказал Ченс, направляя Дикси к пикапу и все время оглядывая улицу и строения напротив. Не исключено, что в этот самый момент киллер наблюдает за ними.
— Ты знаешь, что она не падала с лестницы.
Ченс слышал боль в ее голосе. Та женщина была ее тетей. Дикси обещала послать ей фотографии детей Ребекки. Он приобнял ее, когда они подошли к пикапу.
— Я очень тебе сочувствую. Но, возможно, это был несчастный случай. Ты же слышала, говорили, что лифт не работал.
Дикси скинула его руку и скользнула в пикап. Когда он сел за руль, она сердито бросила:
— Сделай одолжение, перестать ограждать меня от правды.
— Я не знаю, в чем заключается правда, как, впрочем, и ты, — ответил он, наблюдая, как расходится толпа и уезжают полицейские. — Возможно, мы никогда так и не узнаем, что же на самом деле с ней случилось.
— Я вывела убийцу прямо на нее. Это то же самое, что убить самой.
Он видел, как она страдает, как сердита и напугана.
— Дикси, это не твоя вина.
— Если бы я не нашла те фотографии в маминой шкатулке …
— Очевидно, твоя мать хранила их, потому что не могла с ними расстаться. Возможно, она и вообразить не могла, что когда-нибудь ты их найдешь, и что все это может случиться. И ты не берешь в учет, что человек с фотографии знал о существовании Глендоры много лет.
— Может он не знал, где она сейчас, пока я не вывела его прямо на нее.
Ченс покачал головой.
— Это не имеет никакого смысла. Зачем убивать Глендору? Что такого она знала? Что Ребекка дочь другого? Твоя тетя даже не знала его имени. Фотографий у нее нет. Так зачем же убивать? Мы уже были у нее. И она рассказала нам все, что знала.
Дикси понимала, что его слова звучат логично. Действительно, это не имело никакого смысла. Она достала из сумочки фотографии и снова принялась их рассматривать.
— Он обрезает все болтающиеся концы, вероятно, жалея, что не сделал это раньше. Но теперь у него нет другого выхода, — Дикси посмотрела на Ченса. — В чем бы ни была причина, он отчаянно стремиться сохранить свое прошлое в тайне.
— Чтобы защитить себя? — предположил Ченс, — Или кого-то еще?
Она покачала головой.
— Ребекка — его незаконнорожденная дочь. Что если он не хочет, чтобы она узнала, кто он?
— Все может быть.
— И зачем моя мать, когда переехала в Техас, сменила имя с Элизабет Уорт на Сара Уорт?
Выезжая из города, Ченс все время поглядывал в зеркало заднего вида. Вопросов было куда больше, чем ответов. Их не преследовали на пути в Ливингстон. Он был уверен в этом. Так же как и в том, что не сопровождали до квартиры Глендоры Феррис.
— Знаю, ты предпочитаешь думать, что все это бред, — сказала Дикси, обернувшись. — Но я чувствую, что этому человеку есть, что терять. И сейчас намного больше, чем прежде. Так что он решил похоронить прошлое. И меня вместе с ним.
Бо впервые увидел Сару в маленьком кафе неподалеку от ранчо Боннеров. Она сидела и разговаривала с Карлом и Мэйсоном.
Он вспомнил, как она подняла глаза и их взгляды встретились. Карл или Мэйсон представил его.
— Боригард Боннер? — Она улыбнулась, словно ей понравилось его имя. Понравился он сам.
Черт, он всегда говорил себе, что это была любовь с первого взгляда. Но теперь знал, что Сара была более чем знакома с его именем. Им назвался ее любовник. Настоящий отец Ребекки.
— В тот первый вечер, прежде чем я вошел, Сара говорила вам что-нибудь об отце своего ребенка? — спросил Бо у брата, стараясь подавить эмоции в голосе.
Карл покачал головой.
— Черт побери, Карл, если ты знаешь, кто он…
— А у Мэйсона ты спрашивал?
Бо уставился на брата.
— Ты думаешь, Мэйсону она сказала?
Карл пожал плечами.
— По крайней мере, именно Мэйсон купил ей чашку кофе и пригласил за наш столик.
— Мэйсон всегда был бабником, а Сара — красавицей.
Какой мужчина не заинтересовался бы ею? Бо вспомнил, как удивился, когда увидел ребеночка, мирно спящего в колыбельке на стуле рядом. Он влюбился в них обоих.
— Уверен, Мэйсон потерял к ней интерес сразу же, как только узнал про ребенка.
Карл опять пожал плечами.
— Я несколько раз видел, как Мэйсон разговаривал с Сарой в городе. И их разговоры казались довольно накаленными.
— Да брось ты! Ты не реже болтал с Сарой. Порой даже казался всерьез влюбленным.
Бо немедленно пожалел о сказанном. Но ему осточертело, что Карл и Мэйсон непрестанно сыпали обвинениями в адрес друг друга. Они куда больше походили на братьев, чем Бо с Карлом. Оба ревновали, считая, что Бо расположен к другому больше, чем к нему.