Последним счастливым годом моей жизни я считаю 1980, тоже богатый впечатлениями. Ранней весной, в конце марта — начале апреля мне впервые довелось побывать в Киеве, в гостях у В.Маркиной, тогда заведующей кафедрой средних веков Киевского университета. Пробыв там неделю, полюбовавшись чудесным городом, его какой-то особенной ласковой и уютной красотой, посетив Киево-Печорскую лавру, музеи, я довольная вернулась домой.
А в конце апреля вместе с А.Н.Чистозвоновым поехала опять в Италию не ежегодную конференцию по экономической истории в Прато с докладом о социальной эволюции английского общества в XIV–XV вв. Темой же конференции была «Взаимосвязь экономической и социальной эволюции обществ». Прато — чудесный маленький городок в трех часах езды от Флоренции, один из старинных, еще средневековых центров текстильного производства, где с XIII века господствовал в экономике торгово-промышленный дом Франческо Датини. Банк, созданный его потомками, и стал спонсором ежегодных экономических конференций. С нами приехал еще эстонский ученый, зав. сект8ром средних веков Института истории АН ЭССР, немногословный и спокойный Ян Тарвел.
Конференция прошла успешно и в целом, и лично для меня. Доклад мой многим участникам, как они мне говорили в кулуарах, понравился, но, к сожалению, не вызвал дискуссии, так как был посвящен Англии. Историки из этой страны в конференции не участвовали. Однако много интересных докладов касалось проблем социальной жизни городов. В Прато состоялась моя вторая встреча с Фернаном Броделем, о чем уже шла речь ранее. Он много и ярко выступал, вел интересный «круглый стол» в конце форума, оживлял его своим присутствием (в то время он возглавлял все общество Франческо Датини). Познакомилась я и с рядом других интересных историков — известными учеными-экономистами из ФРГ Келенбенцем и бароном Штрёмером, молодым швейцарским историком из Цюриха Рожером Саблонье и рядом других.
Как и в прошлый раз, в Прато приехал повидаться мой ученик по Московскому университету Ренато Ризалити. Случилось так, что он сумел оказать некоторые услуги А.Н.Чистозвонову в опубликовании его доклада и в благодарность за это выпросил у него разрешение свозить меня в соседнюю Пистойю. А.Н.Чистозвонов вынужден был согласиться, и я провела чудесный день в обществе милого и доброго Ренато. Показав мне Пистою, прекрасный маленький средневековый город, все его многочисленные памятники архитектуры, скульптуры, живописи, Ризалити завез меня в Ананьи, мэром которого от коммунистической партии долгое время он был, а в тот момент состоял муниципальным советником, показал места партизанских боев и могилы убитых партизан. Вернувшись в Пистою, мы посидели в небольшом придорожном ресторанчике, где какая-то пара справляла свадьбу, и послушали народные песни, которые пели весьма многочисленные гости. Все это было очень красиво и приятно.
Глава 54. Семья и дом
Прежде чем перейти к описанию последующих лет моей жизни, хочу вернуться немного назад, чтобы рассказать о том, как жила в это двадцатилетие моя семья, как работали, чем жили мои близкие.
Круг наших с Эльбрусом друзей к тому времени значительно сузился. Все они были наперечет: Василий Степанович Резников, о котором я уже писала, Сергей Михайлович Чехов, старые друзья по первой бригаде — Зяма Амусьев и Галя Гладышева, ее муж Петр Попрядухин, — это люди, с которыми мы встречались домами, могли быть более или менее откровенны. Из новых друзей в эти годы назову чудесную художницу и милого человека, «стойкого оловянного солдатика», как она иногда себя называла, Алису Ивановну Порет. Ученица таких двух разных художников, как П.Филонов и К.Петров-Водкин, она стала прекрасным мастером современного психологического портрета с некоторыми элементами соцреалистического символизма. Алиса не стремилась к скучной похожести портрета и оригинала, а всегда замечательно схватывала психологический облик человека, его сокровенную сущность. Тонкий психологизм сочетался в них с плоскостной живописью, и в этом противоречии рождались прекрасные картины Ее манера письма, в основном гуашью, отличалась широтой, яркими чистыми тонами без особых теней или полутонов. Художница во всем, она оставалась не только в своем искусстве, но и в жизни, в устройстве своей квартиры, в общении с людьми. Нельзя сказать, чтобы эта женщина была красива, но изобилие в ней милого кокетства, остроумия, игривости, которые уживались с серьезным отношением к творчеству и к близким людям делало ее очень привлекательной.