Тут я понял, что врать психиатру не было смысла. Не получилось бы. Он живет тем, что работает с людьми каждый день, пытаясь понять, что они чувствуют, а моя ложь – это, скорее, палка в спицы разогнанного велосипеда. Ничего хорошего от такой затеи ждать не придется, если я продолжу настаивать на своем.
– Что ж, вы правы. Мне действительно снится демон. Он тянет меня в подвал и хочет, чтобы я разбил стену, за которой находится какая-то комната, и, как только я туда вхожу, сон обрывается. Причем, демон тащит меня туда силой. Сначала он не трогал пациентов, но в последнем сне он уничтожал все на своем пути. Также у той стены, к которой меня тащил демон, был труп Оли. Вот такое мне снится. Мне кажется, это переживание стресса, который случился, поэтому я не стал рассматривать это, как что-то серьезное. Ведь, рассказав вам это, сколько я еще здесь пробуду? Вы меня точно оставите.
– Думаете, лучше будет, если вы все это унесете домой? А если демон начнет проявляться дома и разрушать дом? Если Оля станет преградой для демона, и он уничтожит все, что вам дорого? Вы знаете, что кошмары нельзя игнорировать? Это внутренние сигналы, которые посылаются подсознанием для того, чтобы разгрузиться и предупредить о том, что внутри все не так уж и хорошо. Они нужны, чтобы пережить какую-то противоречивую ситуацию, заключенную внутри вас, и дать образный намек, который можете понять только вы, потому что кошмары находятся в системе ваших собственных знаков, поэтому на них нужно обращать внимание в первую очередь вам, чтобы понять, что конкретно вы в себе стараетесь не замечать. Если бы у человека не было кошмаров, психика уже сработала бы в реальности в различных формах помрачения сознания и прочих каких-нибудь вещей, которые выбросили бы скопившийся эмоциональный сгусток в реальность в виде трагических событий. Кошмары происходили бы в реальности. Как пример – белая горячка при алкогольной интоксикации.
– Я это понимаю, – виновато ответил я.
– Но?
– Но почему-то не хочу думать об этом. Хочу остаться здесь.
– И все же, вам нужно подумать. Попробуйте понять сущность сна. Узнайте, что является мотивом демона. Тогда можно будет как-то справиться с преследующими вас кошмарами. Хорошо?
– Хорошо, – ответил я.
Из кабинета я вынес не столько необходимость разобраться в своих кошмарах, это и так было понятно, сколько то, что скоро должна была придти Оля. Это заняло все мои мысли. Даже прошедший мимо пациент, который кричал, что меня кто-то и где-то ждет, не заставил меня остановиться. Оля для меня теперь была важнее каких-то кошмаров, которые не давали спокойно спать и еще недавно заставили жестоко убить собаку. Я успел обжиться в мире, пропитаться чувствами, и это стало для меня важнее, чем надвигающаяся буря, сметающая все на своем пути. С виду это выглядело так, будто я от нее отвернулся: и все, ее будто нет, не вижу бурю – нет проблем. И чем ближе буря подбиралась, направив на меня огромный смерч, тем сильнее я старался ее не замечать, делая вид, что обычная жизнь возможна. Люди вокруг прятались по домам, бегали по улице, а я настойчиво игнорировал происходящее, уходя в анозогнозию, где человек не видит своего заболевания или расстройства, даже если ему его демонстрируют в упор.
Перебрав в мыслях, что скажу Оле, я пришел к выводу, что лучше будет сказать все, как есть, но только не говорить о демоне. Я боялся, что демон может напугать Ольгу, и она от меня закроется, потому что будет сильно бояться. Особенно после пережитого, когда она своими глазами видела, что может произойти, если демон появится вновь. Да и раз она сама хочет приехать и все это время узнавала, как я, то, значит, она хочет меня принять даже таким.
Время тянулось, нервы меня измотали, а обед, наполнив желудок, потянул меня в сон. Причем, было ощущение, что не я сам захотел спать, а что-то меня тянуло к подушке, словно магнитом. Противиться я не стал, поскольку до прихода жены еще было достаточно времени и я хотел выспаться, чтобы лучше себя чувствовать. Так, собственно, я и поступил.
Стоило мне закрыть глаза, как меня потянуло в темноту и так сильно, словно тащило что-то неведомое. Затем настала тишина, и все на секунду остановилось. После начали пробиваться крики, шум, бормотание, лязганье металла о металл. Я открыл глаза, глубоко вдохнув, и оказался уже не в палате, как обычно, а на лестнице, весь перепачканный кровью и держащий в руках кувалду с желтой ручкой. Все было так реально и непривычно для сна: я смотрел по сторонам и поражался четкости, словно это было взаправду. Глазами искал демона, как советовал мне психиатр, но масштаб действий поражал. Пациенты клиники что-то кричали, стонали, держались за головы, качались в углу, прятались, и все явно были взбудоражены. Я спускался по лестнице и все еще не мог встретить демона. Санитары лежали с размозженными головами. Двери были заперты. Я решил спуститься к месту, куда меня постоянно водил демон, и посмотреть, что там находится за стеной. Когда шел, четко ощущал запах крови, идущий от моей одежды, и липкость ручки на кувалде. Кровь густела. Спустившись, я увидел разорванное тело Оли, как в моем старом сне. У нее были сломаны руки и ноги. Вспорот живот каким-то куском уголка и вытащены кишки. Глаза ее были открыты, а на лице застыл ужас. Я приблизился к ней, дотронулся… она была так реальна, словно это не было сновидением. Понимая, что меня в любой момент может выкинуть в реальность, я принялся долбить стену. С каждым ударом я непривычно чувствовал усталость, а стена не поддавалась. Я ударял, снова, и снова, и снова, но стена не разбивалась. Устав, я остановился отдохнуть, но сразу же понял, что я устал во сне! Это вызвало во мне тревогу и неприятное чувство в груди, словно я боялся подумать, что это не сон, а реальность. Я приблизился к Ольге, посмотрел в ее потухшие изумрудные глаза и попытался представить, что она моргнула. Ничего не произошло. Я снял ее черные туфли и попробовал прочитать название фирмы. Большими буквами было написано K.O.V.E. И тут мое сердце заколотилось так бешено, что аж дыхание сперло и я с трудом успевал выхватывать воздух. Взбежав наверх по лестнице, я попробовал найти любой текст, который можно было прочитать, чтобы проверить, сон это или то, чего я боялся больше всего. Вбежав в комнату, я нашел первый попавшийся листок и принялся читать. Руки задрожали. Лист выпал. Мне удалось прочесть текст, но верить я все же отказывался и тогда попробовал причинить себе боль: ударил несильно кувалдой по руке. Было не слишком больно. Затем я ударил сильно и прочувствовал силу удара вместе с нашедшей на меня паникой. Я не понимал, что случилось. Выбежал в коридор, начал расспрашивать пациентов, но они были не в себе и ничего не могли рассказать. За окнами послышался звук сирен. Подбежав к окну, я увидел несколько подъехавших нарядов полиции, которые спешно выгружались и готовились штурмовать психиатрическую больницу. Я начал понимать, что все это уже не было сном. Убийцей был я. За долбаной стеной ничего на самом деле не было. Демон просто исчез, разрушив мой мир. Он вытеснил меня в пустоту за то, что я вытеснил его, и заставил меня жить в той реальности, в которой заставлял его жить я.