В попытке сбежать, я кинулся по комнатам, чтобы покинуть здание, но на всех окнах были решетки. Пока полицейские пилили решетку на первом этаже, я поднялся на самый верх и попытался выбраться на крышу. На двери висел замок. Тогда я вернулся в комнату, где оставил кувалду, и ринулся обратно. Полицейские еще пилили, но уже были близки. В панике я бил по цепи, но то попадал мимо, то вообще не попадал. Звук болгарки прекратился. Остановившись на секунду, я выдохнул и что было сил ударил по замку. Он слетел. Мне удалось выбраться на крышу. Я пробежался по краю, осматриваясь, куда можно спрыгнуть, чтобы скрыться, но вспомнил, что я убил Олю. Во мне все остановилось. Голова стала большой, кровь прилила, и я уже не сдерживал эмоции, а откровенно истерически плакал, понимая, что мир разрушен. Демон победил меня. Я убил женщину, которая стала самым уютным пристанищем, какое мне доводилось знать. И только я хотел побежать к Ольге, как на крышу выбежали двое полицейских и начали говорить, чтобы я не делал глупостей. Я попятился к краю крыши и заметил внизу забор.
– Отойди от края, ты же не хочешь умереть! – произнес полицейский, потихоньку подбираясь ко мне.
В голове всплыло воспоминание о том, как я попал в эту жизнь: застрелил себя. Посмотрев сначала на них, а затем на забор, я на секунду остановился, а затем резко развернулся и хотел уже прыгнуть грудью на железное ограждение, но полицейский успел ухватить меня за руку. Я резко отмахнулся от него, забыв про находившуюся в руке кувалду, которую даже не чувствовал в состоянии аффекта. Полицейский отлетел, оглушенный ударом. Второй схватил меня, стараясь удержать и стащить с края, но я вцепился руками ему в глаза. По пальцам начала стекать кровь. Полицейский истерично вскричал и оттолкнул меня. Я споткнулся о парапет и, пролетев три этажа, напоролся спиной на острые пики проржавевшего светло-зеленого забора. Тело пронзила резкая и одновременно тупая боль. Меня по инерции мотнуло, и, помимо того, что пики вошли в тело, внутри оказались разрывы под действием силы падения. Я задыхался, захлебываясь кровью. Смерть была чудовищно болезненной. Оказывается, захлебнуться – это очень больно. Легкие разрывает изнутри, и каждая попытка вдохнуть только сильнее начинает их разрывать и заполнять кровью. Лицо было красным. Изо рта текла кровь. Сознание меркло, я чувствовал безумную панику, какую никогда не испытывал, сумасшедшую боль и неистовое желание жить. Но было поздно. Я умер…