Цены на советский экспорт падали ещё быстрее, чем цены на импортированное оборудование. Выручка валюты от экспорта составила лишь 60.5% от намеченной пятилетним планом, в то время как по физическому объёму план был выполнен на 95%[682]. Уникальные «возможности» мирового кризиса обернулись чудовищными издержками. Это вынуждены признать и официальные советские источники. «Известно, что в период кризиса цены на сельскохозяйственные товары упали ниже, чем цены на изделия промышленности. Поэтому на экспорте в те годы Советское государство потеряло 1873 млн. руб., а на импорте сэкономило 772.6 млн. руб. Следовательно, в результате падения цен на мировом рынке наша страна потеряла 1100.4 млн. руб. в валюте»[683].
Чем дешевле было зерно, тем больше требовалось его вывозить. Главным импортёром советских товаров в тот период являлась Великобритания. Общий импорт из Советского Союза после начала депрессии, несмотря на снижение цен, вырос с 21.051.633 фунтов в 1927 году до 34.245.419 фунтов в 1930 году[684]. По данным советского торгового представительства в Лондоне, на долю СССР в 1930 году приходилось 13.3% ввозимой в страну пшеницы. А уже за первые 9 месяцев 1931 года доля СССР достигла 24.5%[685] [Общий импорт Великобритании из СССР в 1930 году составил, по советским данным, 34.245.419 фунтов (см. там же). Великобритания к тому времени была основным импортёром продукции из СССР. Советское представительство в Лондоне вело здесь очень тщательный мониторинг цен, что, возможно, связано и с «репрезентативностью» британского рынка с точки зрения мировой конъюнктуры]. Компенсировать снижение цен приходилось не только увеличением вывоза зерна (что вело к ещё большему падению цен), но и расширением номенклатуры экспортируемых товаров. Готовы были вывезти всё, что только можно продать, за любые деньги, в любом количестве. Кроме зерна вывозили: нефтепродукты, лесоматериалы, железную руду, лён, пеньку, паклю, асбест, марганец, драгоценности, кустарные изделия, ковры, спички, икру, сало, свежие и сушёные фрукты, овощи и т.д. Но цены снижались практически на все виды продукции. В отчёте «Союзпродэкспорта» за 1931 год говорилось, что состояние мировых цен по товарам, экспортируемым из СССР, можно изобразить «в виде кривой, беспрерывно падающей»[686].
Индекс оптовых цен в Британии упал с 177.9 в 1925 году до 129.3 в 1930 году и продолжал идти вниз, достигнув 101.6 в августе 1931 года. В США он снизился с 152.3 в 1925 году до 125.1 — в 1930-м, а в августе 1931 года составлял уже всего 100.4. В Германии падение было с 130.2 до 103.8, а к августу 1931 года индекс составил 101.351[687].
За период 1929–1930 годов масло подешевело на 39.76%, а в 1931 году — ещё на 11.9%[688]. Снижение цен в 1931 году было настолько значительным, что, несмотря на увеличение вывоза масла на 10%, общая стоимость вывезенного оказалась меньше, чем в предыдущий год, на 13%[689].
Яйца упали в цене на 44.27%, потом ещё на 10.4%. По нефтепродуктам снижение цен составляло в среднем 4–6%, а в 1931 году произошёл новый спад, уже на 10–15%. Асбест подешевел примерно на треть, затем ещё раз на треть. Тобольский лисий мех упал в цене на 38.67%, потом снова на 33%. Якутский горностай стоил в условиях депрессии на 58% дешевле, а к 1931 году потерял ещё 21% цены. Бухарские ковры упали на 8.93%, затем ещё на 17.5%[690].
Но даже резко подешевевшие товары не всегда можно было продать. Латвийская газета «Сегодня» сообщала в сентябре 1931 года: «Во всех европейских гаванях лежат огромные партии советского сырья и товаров, не находящих сбыта. Стоимость этого сырья оценивается в десятки миллионов долларов»[691].
Но всё же ничтожные цены, по которым государство приобретало продукцию у сельского хозяйства, позволяли получать прибыль за границей, несмотря на кризис. Даже если товар на мировом рынке часто приходилось продавать вообще в убыток, принципиального значения это уже не имело: нужна была наличная валюта.
Всё на продажу
«Цифры внешней торговли, — писал Троцкий в 1931 году, — всё больше становятся командующими цифрами по отношению к планам и темпам социалистического строительства»[692].