Офис как офис — пять столов, три компьютера, завязанных на локальную сетку, мощный лазерный принтер. Над столами висели плакаты: наша маленькая традиция — каждый новый сотрудник обязан чем-то украсить рабочее место. Например, за спиной Инги, погруженной сейчас в медитацию и даже не отреагировавшей на моё приветствие, маячил календарь с каким-то среднерусским пейзажем. Справа от неё красовалась фотография роскошного "харлея" — это постарался Кирилл, наш байкер-пешеход, обожавший мотоциклы, но так и не собравшийся купить собственный. Плакат с фантастически красивым готическим собором привёз Серёга из Германии — там у него жила какая-то дальняя родня. Сам я долго колебался между своим детским кумиром Брюсом Ли и плакатом с росписью Константина Арбенина из "Зимовья Зверей". Не выбрав ничего, я, начхав на недовольную гримасу Инги, прилепил обычный календарь с полуголой красоткой на пляже.
На подоконнике из последних сил боролась за жизнь вялая полудохлая фиалка, и я первым делом схватил с сейфа чайник и полил её. Вода не совсем остыла, но несчастный цветок на своём веку выдерживал и не такое.
Олег, сидевший за своим столом — этот буржуй беззастенчиво пользовался привилегией единоличного владения рабочим местом — оторвался от бумаг и поднял взгляд на меня:
— Проходи, садись… Кирилл, будь другом, наполни и поставь чайник, а?
— Бу сделано, ваше благородие! — уныло отозвался мой напарник и потащился с чайником в туалет — единственное помещение на нашем этаже, где имелся водопроводный кран.
Когда за ним закрылась дверь, Олег спросил:
— Что ты нашёл, Сашка?
Вместо ответа я бросил ему через Сумрак "кусок памяти", скачанный мной у свидетеля. Если бы я умел отправлять образы на расстояние, вряд ли стал бы тащиться через полгорода.
Приняв информацию, Олег на секунду прикрыл глаза, раздумывая, после чего твёрдо и убедительно произнёс, не обращая внимание на ушедшую в себя Ингу, всего одно слово:
— …!
— Вот именно, — кивнул я. — Надо идти к шефу. Нам самим не разобраться. Да и бороться с Агоном через голову Твердислава… Чревато, в общем.
— Никуда идти не надо! — оглушительно пробасил над моим ухом чей-то голос. — Чебуреки ждёте? Чебуреки пришли!
Я оглянулся и моментально вскочил на ноги. Рядом с моим столом возвышался метра на два от пола русоволосый жилистый мужчина лет шестидесяти на вид, одетый в тёмно-синие джинсы и светлый трикотажный свитер. Твердислав, начальник нашего отделения, имел два неисправимых недостатка — способность появляться мгновенно, как только упоминалась его имя (не самое лучшее качество с точки зрения подчиненных), и любовь к цитатам из каких-то давно забытых источников: то ли книг, то ли советских фильмов. Вот откуда, например, взялись эти самые "чебуреки", спрашивается?
Твердислав, маг вне категорий, руководил Старооскольским Ночным Дозором уже вторую сотню лет. Говорят, он мог бы стать Великим, если бы умел сдерживать свои порывы, губительные как для Тёмных, так и для нас.
Твердислав был уникален во многих отношениях. Во-первых, своим возрастом: Иные его ранга стараются тщательно скрывать свою биографию, но все мы знали, что шеф родился задолго до крещения Руси и поэтому владел многими магическими навыками, утерянными в позднейшие века. Своей внешностью Твердислав, появившийся на свет где-то под Муромом (однако не в Карачарове, что бы там ни болтали его прихвостни — в те времена и села-то такого ещё не было!), опровергал широко распространённое мнение о том, что до монголо-татарского нашествия все русичи были белокурыми и голубоглазыми. По крайней мере глаза мага, прячущиеся среди глубоких морщин и шрамов, были светло-карими.