— Ты неправильно меня понял, — ответил шеф. — Она, скорее всего, именно у Тёмных — для нас она практически бесполезна, и ни один Светлый просто не станет её красть. Но те, кто похитил артефакт, пока что не умеют им пользоваться… Не знаю, что с ними теперь будет. От такого источника Силы Тёмные просто сходят с ума — как незабвенная Маша Будинцева. А она ведь подверглась влиянию только косвенно и только незначительной части "пятки"… Не делай удивленную физиономию, Шурка. Ты что, не читал материалы по делу Будинцевой?
— Нет, — признался я. — Так ведь они засекречены.
— Ах да, перестраховка Инквизиции… Дело в том, что благодаря Маше мы смогли найти артефакт. В своём последнем бою она проявила силу, которой позавидовала бы сама Пелагея… да что там, такого не постыдилась бы и Арина — самая сильная ведьма России. Осматривая тело, мы заметили небольшой клочок человеческой кожи, прилипший к поле её плаща. Так мы вышли на "пятку". Эта дурёха ухитрилась сесть прямо на неё.
Помолчав, шеф добавил:
— Вот, собственно, и всё, что я хотел тебе сказать. Если уж ты хочешь действовать — действуй, но не вслепую. И… ещё раз спасибо тебе, Александр. Благодаря тебе, у нас появились союзники среди Тёмных. Сейчас уцелевшие "легальные" вампиры, скорее всего, будут сражаться на нашей стороне против "диких". По крайней мере одна вампирша, — Твердислав улыбнулся, — точно будет.
Я засомневался — слишком уж напуганной выглядела Эльвира сегодня ночью, и даже её геройский прорыв из квартиры не мог изменить моего мнения.
— Вы думаете, она захочет отомстить за друзей?
По-прежнему иронически ухмыляясь, Твердислав некоторое время глядел на меня, но потом махнул рукой:
— Зелен ты ещё, Сашка… Ладно, вали отсюда! Принимай обратно дела, дозорный!
Я заглянул в медсекцию. В оскольском Ночном Дозоре она была небольшой, всего на пять коек, и обычно использовалась как дополнительное помещение для отдыха. Сейчас она впервые работала по прямому назначению — из пяти коек четыре были заняты ранеными Иными.
Илларион Яковлевич, наш целитель, обернулся на скрип двери:
— А, это вы, Александр! Проходите, только тише — пациенты спят.
— Как ребята? — поинтересовался я.
— Плохо, — честно ответил доктор. — Тяжелейшее магическое истощение, да ещё множественные травмы… Хорошо ещё, что Инквизиция дала нам карт-бланш на восстановление раненых, можем не экономить силы.
— А как… — Я замялся. Не очень удобно было Светлому дозорному интересоваться здоровьем раненого вампира.
— Девушка? — понял меня Илларион Яковлевич. — С ней тоже ничего хорошего. Травмы, утраченные части тела — ничего страшного, ухо и глаз у неё отрастут к вечеру. Но она очень истощена, истратила почти весь запас Силы. Если бы не ваша самоотверженность, она бы умерла. Твердислав Владимирович, конечно, её сильно поддержал, но всё равно, дня два её лучше не тревожить.
Доктор вздохнул.
— И что самое плохое, я совершенно не умею лечить вампиров. Наши методы на них не действуют — они ведь не живые. Приходится закачивать в неё донорскую кровь — тупо, знаете ли, пакет за пакетом! Но всё равно, это не то, что ей нужно…
Я прекрасно понимал Иллариона Яковлевича. Милейший доктор не мог, разумеется, вслух произнести того, о чём думал. Для быстрого и полного восстановления вампирше нужна была живая человеческая кровь и Сила. Разумеется, мы могли бы выдать Эльвире лицензию — как законопослушной и зарегистрированной вампирше. Но кто решится на это?
— Хотите с ней пообщаться? — предложил Илларион Яковлевич.
— А разве она не спит?
— Ох, Александр, где вы видели вампира, который спал бы по ночам? — улыбнулся доктор. — Уснёт она ближе к утру. А пока что бодрствует.
Я прошёл к кровати, стоявшей в дальнем углу и отгороженной ширмой, и увидел Эльвиру. На фоне тёмно-синей подушки её осунувшееся лицо по-прежнему казалось бледным, как мел. Руки лежали поверх простыни, и с них клочьями сходила обгоревшая кожа. Похоже, что наш целитель был прав относительно способностей вампиров к регенерации. По крайней мере я уже мог различить невооружённым глазом нежные зачатки ногтей на изуродованных пальцах. К правой руке тянулась трубочка от аппарата для переливания крови.
Услышав мои шаги, вампирша открыла глаза.
— Напарник… — хрипло прошептала она и попыталась улыбнуться, но распоротые мышцы лица не слушались.
— Как ты тут? — Я аккуратно присел на краешек кровати. — Я ведь так толком и не поблагодарил за помощь.
— Ничего… Я не в обиде… Со мной и так тут носятся…