— Зелен ты ещё, Сашка… Ладно, вали отсюда! Принимай обратно дела, дозорный!
Я заглянул в медсекцию. В оскольском Ночном Дозоре она была небольшой, всего на пять коек, и обычно использовалась как дополнительное помещение для отдыха. Сейчас она впервые работала по прямому назначению — из пяти коек четыре были заняты ранеными Иными.
Илларион Яковлевич, наш целитель, обернулся на скрип двери:
— А, это вы, Александр! Проходите, только тише — пациенты спят.
— Как ребята? — поинтересовался я.
— Плохо, — честно ответил доктор. — Тяжелейшее магическое истощение, да ещё множественные травмы… Хорошо ещё, что Инквизиция дала нам карт-бланш на восстановление раненых, можем не экономить силы.
— А как… — Я замялся. Не очень удобно было Светлому дозорному интересоваться здоровьем раненого вампира.
— Девушка? — понял меня Илларион Яковлевич. — С ней тоже ничего хорошего. Травмы, утраченные части тела — ничего страшного, ухо и глаз у неё отрастут к вечеру. Но она очень истощена, истратила почти весь запас Силы. Если бы не ваша самоотверженность, она бы умерла. Твердислав Владимирович, конечно, её сильно поддержал, но всё равно, дня два её лучше не тревожить.
Доктор вздохнул.
— И что самое плохое, я совершенно не умею лечить вампиров. Наши методы на них не действуют — они ведь не живые. Приходится закачивать в неё донорскую кровь — тупо, знаете ли, пакет за пакетом! Но всё равно, это не то, что ей нужно…
Я прекрасно понимал Иллариона Яковлевича. Милейший доктор не мог, разумеется, вслух произнести того, о чём думал. Для быстрого и полного восстановления вампирше нужна была живая человеческая кровь и Сила. Разумеется, мы могли бы выдать Эльвире лицензию — как законопослушной и зарегистрированной вампирше. Но кто решится на это?
— Хотите с ней пообщаться? — предложил Илларион Яковлевич.
— А разве она не спит?
— Ох, Александр, где вы видели вампира, который спал бы по ночам? — улыбнулся доктор. — Уснёт она ближе к утру. А пока что бодрствует.
Я прошёл к кровати, стоявшей в дальнем углу и отгороженной ширмой, и увидел Эльвиру. На фоне тёмно-синей подушки её осунувшееся лицо по-прежнему казалось бледным, как мел. Руки лежали поверх простыни, и с них клочьями сходила обгоревшая кожа. Похоже, что наш целитель был прав относительно способностей вампиров к регенерации. По крайней мере я уже мог различить невооружённым глазом нежные зачатки ногтей на изуродованных пальцах. К правой руке тянулась трубочка от аппарата для переливания крови.
Услышав мои шаги, вампирша открыла глаза.
— Напарник… — хрипло прошептала она и попыталась улыбнуться, но распоротые мышцы лица не слушались.
— Как ты тут? — Я аккуратно присел на краешек кровати. — Я ведь так толком и не поблагодарил за помощь.
— Ничего… Я не в обиде… Со мной и так тут носятся…
— Твердислав уже рассказал. Благодарность с занесением в досье — да ты первый вампир, заслуживший такое!
— Может… возьмёте… к себе в Дозор? — Каким чудом Эльвира ухитрилась состроить изуродованным лицом ироническую улыбку, знала, пожалуй, одна только Тьма. — Дадите… внеочередную лицензию?
— Если она тебе нужна — дадим, — помрачнев, ответил я.
— На кой чёрт? Я никогда… не охотилась… на людей… Мы должны… заботиться о них…
На секунду мне показалось, что я ослышался. Вампирша, рассуждающая, как Светлая? Или она уже бредит?
К счастью, Эльвира сама развеяла мои сомнения:
— Люди — пища… Наш скот… А за скотом надо ухаживать… Пасти… Вести селекцию… Не надо убивать… Можно хлебнуть, чтоб остался жив… Беречь ресурсы… и с вами не ссориться…
Тёмная. Всё-таки Тёмная.
Неожиданно я почувствовал смутное сожаление, точно и впрямь надеялся, что нежить сможет перейти на нашу сторону.
— Отдыхай, — сухо сказал я и поднялся с кровати. — Поправляйся.
Эльвира кивнула и закрыла глаза. Прядь волос на её виске откинулась, открыв обрубок, уже потихоньку разрастающийся в нормальное ухо.
Глава 3. Схрон
Наш кабинет почти не пострадал при налёте и сейчас, в сером предутреннем полумраке, казался таким же, как обычно. Единственным изменением был портрет Сергея в траурной рамке, висевший на месте его плаката.
Весь отдел был в сборе — крепко получив по зубам, Ночной Дозор сжался в кулак, готовый теперь к любым неожиданностям. Обменявшись рукопожатиями с Олегом и Кириллом, покосившись на уснувшую за столом Ингу, я тихонько присел в углу.
— Ну, что делать будем? — поинтересовался Олег, явно продолжая разговор, начатый ещё до моего прихода.
— Патрулирование… — задумчиво предложил Кирилл.
— Сейчас в каждый патруль надо ставить пол-Дозора! — отрезал Олег. — Двух-трёх магов просто убьют! А настройка, сам понимаешь, ничего не даёт — они больше не пользуются Зовом, нападают на любую подвернувшуюся жертву.
— О чём речь? — осторожно поинтересовался я.
— Вампиризм, — буркнул Кирилл. — Пять случаев за вчерашний день. Трое людей убито, двое выжило, причём в одном случае — стопроцентная инициация. Отловить преступников не можем — не хватает сил.
— А другие Тёмные?
— Оборотни поджали хвосты и сидят на них ровно. Наши информаторы сообщают о каких-то трениях между ними и вампирами. Вроде бы кто-то там кого-то покусал… Маги и ведьмы копят Силу, но вроде бы особого вреда людям пока не причиняют.
— Да, вот ещё. На Дубраве ночью зафиксирован второй выброс, — добавил Олег. — Всё то же самое…
Он поднялся из-за стола и с хрустом потянулся.
— Ты вот вернулся… — пробормотал командир, зевая. — А я, как закончится вся эта чертовщина, уйду, наверное, в отставку. Отправлюсь куда-нибудь в глушь, в Бобруйск. И если увижу там хоть одного Иного, возьму ружьё и буду стрелять. Серебряной дробью в задницу. Или бить дубинкой. Осиновой. Прямо по наглой Иной роже.
— Укатали сивку… — подала голос проснувшаяся Инга. — Никуда ты не уедешь. У тебя ж не то что на ауре — на лбу написано: "Законченный дозорный". У нас не служба, а диагноз… Что решили насчёт патрулирования?
— Бессмысленно… — начал было Олег, но Инга не дала ему договорить:
— А отдавать людей на съедение — это, конечно, имеет глубочайший смысл, недоступный всякой серости, вроде меня? Сама понимаю, что опасно, но есть другой выход?
— Превентивные акции? — с робкой надеждой в голосе предложил Кирилл.
— Это как ты себе представляешь? — спросил Олег. — Развоплощение всех вампиров города? А заодно — оборотней, суккубов и инкубов, магов и ведьм? Как любил говаривать товарищ Сталин: "Хароший мисль. Но нэ своеврэменный"… Если же серьёзно, то стоит нам тронуть законопослушного Тёмного, нами займётся Дневной Дозор.
— Да в гробу мы их видали! — продолжал хорохориться Кирилл. — Пусть только сунутся!
— Ой, не торопись! Мы ведь до сих пор ещё не сталкивались с ними по-настоящему. Те Тёмные, что атаковали офис, — Олег покосился в сторону портрета Серёги, — были штатскими. Кто знает, как всё сложилось бы, если бы в штурмгруппе пошли Тёмные дозорные?
— Да уж, — поддержал его я. — Лучше пять диких вампиров, чем одна Пелагея. А уж против Агона устоит только сам Твердислав.
— Вампиры… — с непонятным выражением произнёс Олег. — Давай, Следопыт, рассказывай, что там у тебя с ними вышло.
Чуть поколебавшись, я рассказал всё. Выслушав меня, командир некоторое время молчал, обдумывая, а потом задал неожиданный вопрос:
— Следопыт, когда ты вчера ночью… поминал Серёгу… Ты музыку слушал?
— Да, — ответил я. — Понимаешь, невмоготу было сидеть в тишине…
Олег отмахнулся:
— Да всё я понимаю, сам такой… Ты вот лучше скажи, пожалуйста, вот что: ты уверен, что действовал совершенно самостоятельно?