Когда восемь лет назад от вашего союза отпали самосцы, в нашем Пелопоннесском союзе возник спор, надо ли прийти им на помощь. Мнения, как вы знаете, были разные. Мы же тогда открыто заявили: «Самосу помогать нельзя, афиняне имеют полное право наказывать своих союзников». Наше мнение победило, и вы смогли расправиться со строптивым островом. Конечно, между нами существует недоверие из-за Мегары, которой вы оказали помощь пятнадцать лет назад. Но это дело прошлое. Нынешняя услуга сотрет из памяти давнее недоразумение. Повторяем: в случае с Самосом мы вели себя по отношению к вам не просто нейтрально, но даже дружественно. Мы надеемся, что вы сейчас поступите подобным же образом и признаете наши права на собственную колонию!»
Целых два дня обсуждало народное собрание дело Керкиры. В первый день преобладало мнение, что правда на стороне коринфян, хотя сам ход событий показывал, как трудно докопаться до истины.
Город Эпидамн (современный Дуррес в Албании) был основан керкирянами совместно с коринфянами. Вокруг жили враждебные поселенцам варвары-иллирийцы. Несмотря на столь неприятное соседство, город быстро рос и богател. Он наверняка справился бы с полудикими соседями, если бы в нем самом не началась борьба за власть между олигархами и народом. И хотя олигархов и прогнали, но ушли они недалеко: присоединились к иллирийцам и вместе с ними нападали на жителей Эпидамна. Отчаявшиеся горожане обратились за помощью к Керкире. Все напрасно: на острове правили олигархи, поддерживавшие своих собратьев, изгнанных из Эпидамна. Поэтому послы, несмотря на то что они умоляли керкирян о милосердии в их главной святыне, у алтаря богини Геры, уехали ни с чем. Только теперь, очевидно, по приговору дельфийского оракула Эпидамн отдался под покровительство Коринфа. Тот сразу воспользовался возможностью укрепить свои позиции в районе Ионического залива. Могущественная и богатая Керкира стояла непреодолимой преградой на пути коринфской торговли с Западом, поэтому вражда между обоими государствами, несмотря на их исторические связи, нарастала из поколения в поколение. «Как же можно, — говорили в Коринфе, — не воспользоваться случаем и не усесться под боком у дерзких керкирян?» Вскоре в Эпидамн в сопровождении отряда воинов прибыли переселенцы из Коринфа и дружественных ему городов. Но почти одновременно около города появились корабли Керкиры. С них раздавались призывы прогнать пришельцев и вернуть назад олигархов. Когда это не помогло, с Керкиры прислали вторую эскадру, на борту которой находились изгнанники из Эпидамна. Флот начал осаду, что не представляло большого труда, ибо Эпидамн был расположен на перешейке.
Получив известие об этих событиях, коринфяне немедленно стали собирать помощь: снарядили тридцать кораблей и три тысячи гоплитов. Многие государства помогли им деньгами и флотом. Воинственные приготовления соперников привели керкирян в ужас. Верх взяли сторонники мирного разрешения спора. В Коринф были отправлены послы, которые прибыли туда вместе с делегатами Сикиона и Спарты. Последние пытались взять на себя посредничество. Они не хотели, чтобы Коринф — опора Пелопоннесского союза — ввязался в бессмысленную войну. Керкиряне соглашались решить дело полюбовно. Когда Коринф потребовал немедленно прекратить осаду, керкиряне выразили свое согласие при условии удаления из Эпидамна коринфского гарнизона и колонистов. Они также предлагали заключить перемирие, сохранив свое статус-кво. Однако Коринф, уверенный в своем превосходстве, отверг все эти требования. На. остров был отправлен гонец, объявивший с соблюдением всего тогдашнего церемониала войну.
Летом 435 г. до н. э. из Коринфа вышли семьдесят пять кораблей, везшие большой отряд гоплитов. Триеры направились на запад, а когда вышли из Коринфского залива, повернули на север. Теперь флот двигался вдоль побережья Ионического залива. На полпути от Керкиры, около мыса Актий, увенчанного святыней Аполлона, мощная эскадра встретилась с маленькой жалкой лодчонкой. В ней стоял керкирский глашатай, поднимавший над головой посох — знак своей должности. Громким голосом он взывал: «От имени керкирян я требую, чтобы вы не плыли дальше!»