Впереди находилась большая лестница и просторный холл. И то, и другое было практически заблокировано всевозможным хламом и грудами стульев. И снова нам пришлось свернуть налево, где стояли звуковые колонки, из которых лилась фортепьянная музыка.
Разделившись на две шеренги, мы друг за другом медленно вошли в столовую. Стол был накрыт белой скатертью. Перед каждым стулом с высокой спинкой стояло изысканное блюдо и лежало столовое серебро.
От одного конца стола до другого тянулись разнообразные закуски, а в центре находился поднос с окороком.
Хизер взяла из серебряной вазочки две клубники и, слегка их сдавив, откусила кусочек.
— Они совсем свежие.
Чтобы мы это поняли, ей было вовсе не обязательно пробовать эту еду, тем более что еще не известно, откуда она взялась. Все казалось недавно приготовленным, очень аппетитным и безопасным для употребления. В круглых золотых бокалах было налито нечто очень похожее на вино.
— Какого черта? — спросила Сьюзен, поднося к щекам свои морщинистые наманикюренные руки.
— Похоже, нас тут ждали, — заявил Кайрос.
Я обвела глазами столовую в поисках подсказки, которая помогла бы определить, почему нам нужно было прийти именно в этот дом. Все окна были закрыты плотными шторами, что придавало комнате особую атмосферу камерности и интимности.
Заметив в дальнем правом углу восковую фигуру, похожую на ту, что мы видели в будке охраны, я тут же направилась к ней и увидела, что она одета в костюм дворецкого. Манекен казался совсем живым, будто это и впрямь был человек.
Хотя, наверное, в этом и заключалась вся суть. В руках он держал металлический поднос, с каким ходят официанты. Прямо в центре этого подноса лежал второй диктофон.
— Ребята, — позвала я, чтобы привлечь их внимание.
— Нажми кнопку воспроизведения, — велела Мэл и, подойдя поближе, встала позади меня.
Сквозь столпившихся вокруг людей я взглянула на Киарана, который пристально смотрел на меня. Не на диктофон, не на восковую фигуру, а на меня. Облизнув губы и стараясь не обращать внимания на то, как его глаза следят за каждым моим движением, я нажала кнопку воспроизведения.
Казалось, все в комнате затаили дыхание в ожидании. Раздавшийся из динамиков голос очень походил на тот, что мы слышали в автобусе.
«Плесень. Гниль. Прекрасное разложение.
Кто-нибудь, кто угодно, пожалуйста, присаживайтесь.
Перекусите, расслабьтесь за бокалом любимого напитка.
Дом Скверны устроит для вас пиршество в обмен на вечный сон. Побалуйте себя хотя бы разок, и сможете уйти».
В конце последнего предложения послышалось тихое жужжание, а затем запись оборвалась.
— Я ни хрена не смыслю в загадках. Что все это значит? — спросила Марго.
— Не ешьте эту еду, — ровным голосом ответил Кайрос.
— Слишком поздно, — раздался откуда-то позади группы напряженный голос.
Мы все обернулись и увидели, облокотившуюся на спинку стула Хизер. У нее в руке была всего одна обкусанная почти до самого стебля клубника.
— Хизер! — воскликнула Эбби, вырвав у нее из пальцев остатки ягоды.
— Это все, что ты съела? — спросил Леонард, встав у нее за спиной.
Он обхватил ее за пояс, будто собирался повторить прием Геймлиха (прим.: Прием Геймлиха применяется для удаления инородных тел из верхних дыхательных путей и особенно эффективен при их полной закупорке).
Хизер открыла рот, но не смогла произнести ни слова, а только судорожно втянула в себя воздух. Леонард отступил назад и, посмотрев на ее лицо, вытаращил глаза. Раздался громкий звук выпускания газов, и она начала мочиться под себя.
— Что с ней такое? — спросила Мэл.
Мне хотелось чем-нибудь в нее запустить за то, что она не сумела скрыть свое нездоровое любопытство. К счастью, никто этого не заметил. То есть никто, кроме меня и Грейс. Грейслин взяла ее за руку и отодвинула в сторону, а почти все тем временем бросились к Хизер.
Я шагнула к Киарану, и мы стали наблюдать за разворачивающейся, словно на киноленте, сценой.
Хизер опрокинула назад стул и резко нагнулась вперед. Затем схватилась за живот и принялась кашлять и давиться, казалось бы, ничем. У нее потекло из носа, из глаз хлынули слезы.
Изо рта у Хизер вырвались струйки слюны и красные куски рвоты, забрызгав мокасины Марго. Я изо всех сил старалась не выдать своего отвращения и поморщилась, когда она с громким стуком рухнула на пол.
— Что нам делать? — воскликнула Эбби, присев на корточки в отчаянной попытке помочь.