Весеннее солнце, чувствуя свою безраздельную власть над продрогшим миром, выпростало многие свои лучи, переходя в наступление на озаряемый своим же светом небосклон. Его подъём над кромкой земли не остался без внимания орка. Надо было спешить.
— Сейчас твой сын, сам того не ведая, в одной неоднозначной ситуации действовал таким образом, что мои обязательства — если называть этих существ «обязательствами», конечно — теперь охотятся за ним. И если они его настигнут, — Хштра невесело поглядел на Лиру, — боюсь, ты потеряешь не только мужа. Ему надо покинуть Лиодор. Сейчас.
— Я… Я не отдам тебе сына, — слегка подрагивающим голосом, но при этом не отводя взгляда отчеканила Лира, — Ты не заберёшь у меня последнее.
Хштра начал опять терять терпение. Нутро степного орка, не успевшего ещё растерять всю свою гордость, бунтовало против подобных увещеваний. К тому же, буквально за несколько домов от их местонахождения, в паре улиц в сторону его разрушенного дома, стали образовываться завихрения магической энергии. Они близко.
— ПОЙМИ ЖЕ ТЫ, ДУРА, ТЫ ЕГО НЕ ЗАЩИТИШЬ! — зарычал орк, припирая женщину к двери дома, и ещё больше нависая над невысокой, в целом, травницей.
Любую другую подобное отношение давно бы уже оставило без сознания, но страх за ребёнка видимо придал женщине необходимой твёрдости духа, потому как съёжится она съёжилась, но слушать продолжала, хоть и стреляя испуганно глазами по сторонам. Хштра меж тем продолжил, но уже быстрее, будто стремясь выговориться до какого-то события:
— Лира, это не тот враг, с которым ты можешь справиться. Они найдут его. Неважно что ты сделаешь, неважно как хорошо ты его спрячешь, всё бессмысленно. Здесь ему не выжить.
— Я смогу его спрятать…
Да включи ты голову, наконец, — взмолился орк, — За ним идут монстры почище высшей водной нечисти! Если даже я предлагаю бежать что сможешь им противопоставить ты?! Им достаточно стереть эту деревеньку с лица земли и твой сын умрёт. Поверь сил у них на это хватит с лихвой.
— Я…
— Послушай, когда всё успокоится, я привезу его обратно, клянусь! — предпринял последнюю попытку договориться по-хорошему Хштра.
Если не получится… Что ж, придётся работать техниками, влияющими на разум. Подобными техниками Хштра официально владеть не мог да и все их пользователи тщательнейшим образом отслеживались государством, но если разговор зайдёт в тупик… другого выхода не будет.
Лира тем временем сгорбилась, став ещё ниже, а затем, с обречённостью в голосе, задала единственный уточняющий вопрос:
— Я ведь не смогу отправиться с ним, верно?
— Нет, — сочувствующе покачал головой орк, глядя на разом постаревшую женщину, — Вас двоих я защитить не смогу. Не тот противник.
***
Рин сидел дома, ожидая развития событий. Буквально пару мгновений назад из-за двери слышался разговор на повышенных тонах, из которого Рин, как бы он ни напрягался, смог разобрать только крик Хштра в самом начале и рык ближе к концу: «ТЫ ЕГО НЕ ЗАЩИТИШЬ!», после чего беседа была уже относительно тихой, как следствие, для Рина непонятной. Наконец дверь отворилась, и на пороге показалась мама. Чем-то очень сильно расстроенная. За ней высился хмурый Хштра. Мама неожиданно подошла к Рину и порывисто его обняла.
— Мам, ты чего? — удивился Рин, и только тут заметил, что Лира беззвучно плачет.
Сказать, что произошло, мог только орк, поэтому мальчик вопросительно посмотрел на старшего товарища.
— Нам надо будет уехать, сопляк, — ответил тот, отводя взгляд, — Тебе на время придётся покинуть остров.
— Из-за этого? — показал мальчик на свёрток из куртки, лежащий сейчас на одной из лавок.
— Да, надо показать его одному моему знакомому, без тебя обойтись не получиться, — нагнал в голос бодрости орк.
— И когда надо будет отправляться? — осторожно спросил Рин, продолжая обнимать плачущую маму.
— Сейчас.
— Но я не могу сейчас… Как же мама?
Лира отстранилась и, улыбнувшись сквозь слёзы, чуть покачала головой:
— Иди. Со мной всё будет в порядке. Ты же сам когда-то хотел сплавать на другие острова, — подмигнула она мальчику.
— Мама я… Я обязательно вернусь, правда! Только покажу то, что нашёл, знакомому Хштра, и сразу обратно, обещаю! — со всей юношеской живостью откликнулся на данную возможность Рин.
Орк и мальчик попрощались с женщиной и отправились в путь. Путь, конец которого до сих пор скрыт туманом неопределённости и может нести как великие радости, так и великие печали.
Лира смотрела вслед уходящему сыну. Смотрела, и сердце сжималось от понимания того, что самый дорогой ей человек уходит в путешествие долгое и наверняка опасное, как когда-то ушёл и его отец. И что-то там, внутри, что у нас принято называть шестым чувством, подсказывало материнскому сердцу, что сына она вероятнее всего больше не увидит.