- С-с-сам будешь мыться или мне это с-с-сделать? – низко шипел змей.
- Сам! – думать было не о чем.
Мы меряли друг друга взглядами целую вечность. Я не отводил глаз, прикрывая собственную наготу руками и крыльями. Роскарус дернул за цепь, заставляя вытянуть вперед руки, и раньше чем я успел возмутиться, он снял кандалы и скользнул в темный угол.
Растирая затекшие и покрасневшие запястья, я вглядывался в очерченный тенью силуэт.
Его лица я не мог видеть, но даже не сомневался, что он пристально следит за каждым моим движением, и убежать отсюда вряд ли получится. На земле змеи были гораздо шустрее и проворней Ависов. С моими крыльями я даже не успею протиснуться в дверной проход следующей комнаты, как он настигнет меня и закует обратно.
Вода грела ступни и голень, посылая приятное тепло усталому телу. Решив, что лучше бежать чистым - когда представится такая возможность - я опустился на колени, позволяя влаге коснуться груди, напитать крылья тяжестью. Понятия не имею, зачем Наг решил меня вымыть. Может, хотел полакомиться плотью Ависов, но запах отпугивал?
Тяжело выдохнув, я стал оттирать ноги найденной в воде тряпкой. Поднялся выше до колен. Ссадины и порезы распарились, начиная неприятно пощипывать, но ощущение, будто я заново рождаюсь, упрямо заползало в голову. Я было потянулся тряпкой к паху, но замер, кинув неуверенный взгляд на змея. Затем повернулся к нему спиной, не боясь, что чудовище вонзит клыки, стоит мне отвлечься. Если бы Роскарус хотел, он уже давно мог убить меня, а я бы даже не понял, что случилось.
Отмыв грязь с груди, шеи, плеч и лица, я вывернул руку, чтобы дотянуться до спины. Тяжелая ладонь легла поверх.
- Нет! – хотел отпрянуть я, но вывернутое запястье не пускало.
- С-с-сиди с-с-смирно, - по коже прокатилась дрожь.
Выпустив мочалку, я застыл, обхватив подтянутые к груди колени. Наг тер мою спину, осторожно обходя основания крыльев – наиболее чувствительное место Ависов. Затем, набирая черпаком воду, поливал сухие перья сверху, перебирая их руками.
Соленая влага не просто утопила мое существование, обойдя жалкий клочок земли замкнутым кругом, она погрузила в себя мое сердце и переполнила глаза. Слегка подрагивая от нахлынувших волной слез, я никак не мог справиться с горечью, заполнившей рот. Я наконец понял, что совершенно один, и теперь постороннее существо, повинное в смерти родных, кощунственно совершает то, что когда-то заботливой рукой делала для меня мама.
Самое отвратительное было то, что не видя лица позади, я мог поверить… хотел обмануться, закрыть глаза и очутиться дома, чувствуя, как осторожно ласкают перышки, как бережно оглаживают куском материи, боясь повредить хотя бы одно.
Горло дико сдавило в тиски, я раскрыл рот, пытаясь ухватить воздух и слыша собственные сдавленные всхлипы. Больше терпеть я не мог, заревев в голос, дико крича. Массивные ладони, накрыли мои плечи не давая упасть. Не сдавливая. Не причиняя боль. Спина прижалась к твердой, словно камень, груди.
Я продолжал выливать ужасную, раздирающую на части боль наружу. Позволяя вопить себе так, словно все те кошмары, что я видел собственными глазами, поднялись вокруг нескончаемой стеной. Ожили, снова погружая меня в пережитое.
Тогда я не проронил ни звука…
Комментарий к Перышко восьмое
Почитайте https://ficbook.net/readfic/2709336
========== Перышко девятое ==========
На Весеннем Балу Ависов я присутствовал не в первый раз. Очень интересный обычай представлять своих чад соседям и тем, кто мог составить отличную партию сыну или дочери в будущем. Мы предпочитали договорные браки, и часто наши дети не видели избранников, коим благоволили родители, до дня Заключения Кольца. Ависы же предпочитали в этом отношение большую либеральность. Они давали чадам возможность посмотреть поближе на тех, с кем они были бы не прочь укрепить отношения разного рода, будь то упрочнение позиций в Верховном Гнезде или увеличения нажитых богатств.
На паркете кружились вошедшие в пору зрелости крылатые и их родители, не теряющие возможность вспомнить собственную молодость. Я и еще пара Нагов, допущенных на важное для Ависов событие, держались ненавязчиво. В нашу задачу входило смотреть и слушать, чем я и занимался последние часы.
Неслышно скользя вдоль приоткрытых дверей в сад, я заметил трепет длинной, от потолка до пола, занавеси, за которой пряталась нерешительная пташка. Уже собираясь скользнуть мимо, я краем глаза заметил нежные переливы перьев. Переливы, принадлежащие только одному гнезду в Республике.
- Не с-с-стоит прятать с-себя от общес-ства, - прошипел я, заставив мальчишку вздрогнуть и обернуться.
Тенери не слышал моего приближения, но всем своим гордым видом и демонстративно поднятым подбородком, старался не выдавать растерянности. Светло-серые глаза серебрились обманчивой луной.
- Не думаю, что общество потеряет очень много, если я понаблюдаю за всем со стороны, - ответил он, стараясь быть вежливым.
Получалось неважно.
Пригубив искристого вина, я облизнулся, зная, что поблизости нет никого и я вполне могу немного расслабиться: завязать короткую ниточку светского разговора и немного подразнить дерзкого птенчика, еще не покинувшего пору беззаботного детства.
- Скромность красит молодость. Это так несвойственно юным птенцам. - Ужалил я словом, впился поглубже взглядом, ожидая сопротивления.
- А что красит змей? - не разочаровал меня юный оппонент.
Похоже, у мальчишки напрочь отсутствует чувство самосохранения. Впрочем, у его отца тоже.
Я не раз завуалировано намекал Гранусу, чтобы он был осмотрительней с кругом общения и лучше следил за отпрысками, но гордец продолжал верить в собственную правоту, пренебрегая предупреждениями. Тучи над ним сгущались все сильнее, но ведь не моя забота вытаскивать глупых пернатых из пасти судьбы, когда они так спешат в ней оказаться.
- Нагов крас-сит рас-судительность и холодный рас-счет, говорящий, что прежде чем с-совершить пос-ступок или произнес-сти с-слово, с-следует хорошо подумать о том, кто может оказаться рядом и как могут быть ис-столкованы двус-с-смысленные речи.
Если птенец посмеет ответить, сомнений не останется – он плохо кончит…
Я видел его похолодевший взгляд, желваки, заигравшие на скулах и висках. Он ответит – понял я до того, как неосмотрительные слова слетели с губ.
- Это угроза, асаид тайной службы Альянса Гнезд? – спросил он, глядя мне прямо в глаза. Так, будто смотрел на меня сверху вниз. Ни один Авис не позволял себе подобной дерзости. И ни один Наг.
- Вижу, вы прекрас-сно ос-сведомлены, - отставил я бокал в сторону, глядя на птенца. Одним протяжным движением приблизился к отчаянной птахе, решившей нагрубить тому, кто с легкостью раздавит в руке крошечное сердце. - Не стоит так много щебетать, Тенери.
Пораженный, он замер, не в силах оторвать взгляд. Удивился, должно быть, что мне известно его имя. Бледность коснулась юношеских щек.
Он был… красив. Птицы никогда не вызывали у меня ничего, кроме ленивого отвращения, но этот… Маленькому крылатому удалось случайно зацепить мой взгляд, обладая великолепным сокровищем, сложенным за спиной. Вся его семья не осталась незамеченной еще при первой встрече. Запомнилось и имя.