Спустя полгода я решился самостоятельно приготовить паэлью. Закупив все необходимые продукты, позвонил своему приятелю на мобильный, чтобы уточнить некоторые детали. Сначала он попытался перенести разговор на попозже, но мне не терпелось, я надавил. Тогда он начал подробно рассказывать всю процедуру. Я его постоянно перебивал, задавал массу уточняющих вопросов, мол, как именно резать лимоны, что раньше жарить, какое масло лучше использовать. Креветки, например, чистить нельзя, потому что, во-первых, не будет навара, а во-вторых, пропадет понт. А понт, как известно, в еде необходим. Морепродукты нужно выуживать руками, потом смачно облизывать пальцы...
Закончив консультацию, ответив на все мои вопросы, приятель, усмехнувшись, сказал:
— А ты знаешь, где ты меня застал? Я сейчас на правлении банка, как раз с докладом выступаю. Ты меня прервал примерно в середине, я думал, вдруг что-нибудь срочное. А теперь все члены правления внимательно слушают наш с тобой разговор и записывают за мной рецепт.
Еще о еде
Горжусь тем, что мне удалось потрясти грузин, при всей их кулинарной изощренности. Я ухитрился придумать очень точное блюдо из местных продуктов.
Вареную кукурузу, когда едят, посыпают солью. Но грузины не могут подать кукурузу к торжественному столу, ведь это примитивнейшая народная еда. Но так как девушки, с которыми мы гостили в Грузии, настаивали на кукурузе, безотказным грузинам пришлось привезти целый мешок дымящихся распаренных початков. Чтобы их поддержать, я сразу придумал, как из простейшей еды сделать деликатес — вместо соли мы стали намазывать на кукурузу черную икру.
Оказалось, что икра сочеталась с кукурузой даже лучше, чем с мучными и картофельными блинами. Все признали мои исключительные кулинарные способности, а в Грузии это равносильно медали, потому что грузины в этом толк знают.
Хотя они все время злоупотребляют специями. Один мой грузинский друг Кикабидзе был растроган и потрясен, когда мы с ним оказались в Эстонии, и я пригласил его на обед. Он впервые узнал вкус еды. Ведь в Эстонии, пока одно блюдо не съешь, другое не приносят, то есть у тебя, в отличие от Грузии, есть время распробовать. Кроме того, вся еда в Эстонии в меру приправлена. Кикабидзе даже не знал, насколько вкусна натуральная форель, потому что до этого, сколько рыбы он ни ел, все это были сплошные специи.
С ним же в Эстонии мы пошли в баню. Баня, что естественно для эстонцев той поры, находилась в старинном замке. Тогда многие правления эстонских колхозов располагались в замках, потому что они их реставрировали. А для нас это выглядело непривычно: камины, старинная мебель и колхозный репертуар разговоров. Мой грузинский друг был в бане впервые, и сначала недоумевал, как может человек долго терпеть такую температуру. Мы смеялись: казалось, что Кикабидзе, выросший в жаре, должен проще к этому относиться. После бани мы предложили ему окунуться в холодную купель на улице. Это было для него вообще шоком, ведь грузины в большинстве своем не купаются, несмотря на то, что живут на теплом черноморском побережье. В конце концов, он и купание испробовал...
Ему так понравилось, что, когда мы уже выпивали и закусывали, он продолжал выскакивать из парилки и окунаться в ледяную воду, при этом ахая и ухая. Все было бы хорошо, но в тот момент, когда он очередной раз был в воде, подъехал автобус с туристами. Гид начала показывать окрестности, а наш несчастный Кикабидзе лежал в прозрачной ледяной воде, пытаясь прижаться к дну, чтобы хотя бы спрятать попу, но, конечно, это ему не удавалось. Он сгорал там со стыда, потому что не знал, что у эстонцев не считается нравственным преступлением париться совместно, их совершенно не шокирует вид голого мужчины...
Вернусь к еде. Я помню, как делал индейку на Новый год. Процесс ее приготовления занимает много времени: сначала 8-10 часов она вымачивается в пиве, потом в этом же пиве варится, после чего обжаривается, потом приправляется яблоками, и затем заливается соусом и доводится до кондиции. В холодном виде это еще интереснее, потому что обжаренная красная индейка на белом застывшем соусе с цветными яблоками производит впечатление нарядной праздничной еды, и все это настолько вкусно, что дольше обсуждается, чем естся.
Коллективность очень важна в еде. Поэтому в компании всегда хороши раки и вещи подобного рода, ведь люди тогда занимаются чем-то объединяющим, и им всегда есть о чем поговорить.