Собирали с миру по нитке. В храмах стояли кружки для пожертвований на армию. Проводился сбор одежды и обуви, принималось даже поношенное, но чистое белье. Жена генерала, Нина Ивановна Пепе- ляева, в зале благородного собрания Перми устраивала музыкальные вечера, сбор с которых шел на нужды больных и раненых воинов. Кружок университетских дам во главе с женой ректора Пермского университета Култашевой на Вербное воскресенье организовал вербные базары: у храмов торговали веточками вербы, все собранные средства пер- давались в пользу Пермской стрелковой дивизии.
Шла братоубийственная Гражданская война. Люди огромного Русского государства разделились на два враждующих лагеря — белых и красных — и нещадно убивали друг друга. В плен не брали даже раненых, их пристреливали, закалывали штыкам и. Шло какое-то дикое самоистребление. В войну втягивались несовершеннолетние — гимназисты и студенты. 30 января 1919 года Пермь хоронила юного воина — Петю Лаврова, воспитанника пермской гимназии. «Покойному герою, — писала газета, — едва исполнилось 17 лет, но любовь свою к родине он запечатлел своей смертью». На другой же день е^зятия Перми доблестными сибиряками Петя Лавров поступил в один из полков добровольцем, а 28 декабря был ранен под деревней Хмели. Ранение, само по себе не опасное, осложнилось гнойным процессом, и ровно через месяц гимназист умер. Юноша был единственным сыном у родителей — сын старшего маклера на местной бирже…
Петя Лавров воевал за свою Родину всего три дня: Пермь была взята Белой армией 24 декабря 1918 года, 25-го Петя стал добровольцем, 28-го он получил ранение.
201
Газета «Освобождение России» постоянно публиковала фамилии погибших из стана белых. Наряду с этими публикациями печатались краткие известия о том, что происходит в текущий момент в природе. Среди сообщений о гибели воинов, о зверских пытках пленных и расстрелах раненых, о преследовании духовенства, о грабежах монастырей и храмов эти мирные сводки о гармонии в природе воспринимались словно призыв к враждующим людям опомниться и оглядеться вокруг, понять, как прекрасен мир.
«14 апреля с высоты небес неслась звонкая трель жаворонков. Вербы уже сбросили колпачки с цветочных почек, обнажив серебристые барашки на своих изумрудовых ветвях.
На Каме средь белоснежной равнины местами появилась синева — водою взялся снег. Дороги проселочные уже преступаются, санный путь начал портиться.
… 1 июня — знойный день — плюс 20 в тени. Зацвели: земляника, сердечник луговой и лютик едкий.
2 июня — жаркий день, утром дождь. В садах деревья и кусты оделись листвой. Цветет жимолость обыкновенная и таволга. Закричал коростель».
Но измученным солдатам и офицерам двух враждебных русских армий было не до пения жаворонков, не до цветения земляники. В их фронтовую заботу входило истребление друг друга. Гибли семьи, целые династии и общины. Примером тому может служить военная семья Пепеляевых.
У генерал-лейтенанта в отставке Николая Пепеляева было четыре сына: Виктор, Анатолий, Михаил и Логгин.
Старший из них — Виктор Николаевич Пепеляев — министр внутренних дел в правительстве А. В. Колчака, впоследствии председатель Совета министров, был расстрелян вместе с Верховным правителем России в Иркутске. Второй сын — Анатолий Николаевич Пепеляев — генерал-лейтенант, бравший Пермь. Он окончил кадетский корпус, затем Павловское военное училище и ушел на Первую мироЕ*ую войну в чине подпоручика Сибирского стрелкового полка. Назначенный в разведку, он вскоре обратил на себя внимание лихими вылазками в тыл противника. За время отступления из Польши, будучи во главе разведчиков и сотни казаков, Пепеляев разбил два батальона германцев и захватил потерянные высоты, за что был награжден Георгиев-
202
ским крестом. О его храбрости красноречивей всего говорят награды: золотое Георгиевское оружие и восемь боевых орденов, в том числе орден Святого Георгия.
Несколько позже он напишет: «…моим знаменем на германской войне было: победа и величие России. Для этого я не щадил своей жизни, но действительность оказалась иной: боевые полки бестолково гибли, таяли новые пополнения, армия не получала патронов и снарядов… Вопрос: кто виноват? Ответ один: бездарное правительство, неспособное организовать оборону страны. Поэтому я, как и большинство офицеров, спокойно встретил февральскую революцию и отречение Николая Романова от престола. Но и пришедшее к власти правительство князя Львова и Керенского не сумело остановить развал державы и армии. Мои бывшие полководцы Брусилов, Корнилов, Алексеев издавали приказы, которые никто не выполнял. Войска уходили с позиций. В этом я видел гибель России и искал какую-то силу, способную изменить катастрофическое положение, но не находил ее. С такими чувствами тоски и безнадежности я возвратился в Томск…»