— Да, что ты говоришь? Порой, мне кажется, что ты создана специально, чтобы портить мою жизнь. Я сделаю вид, что тебя тут нет. А ты сделай одолжение — слезь со стола. Это моя лежанка!
— Как скажешь, Господин Тряпичная Кукла. — хмыкнула Гретта.
— Нет, ты специально⁈ — сгусток меховой тьмы выгнул спинку, и бочком направился к нашей гостье: — Специально, да⁈
— Нужен ты мне больно. — Гретта спрыгнула на пол и тут же превратилась в очень эффектную барышню. Что мне тут же бросилось в глаза, так это её двуцветные волосы. Одна половина была чёрной, а вторая — пепельно-белой. И, что занятно — у неё не было ушек и хвоста, как у Беллз или Семёна в человеческой форме.
— Не понял… — кот тут же замер и опустил ушки: — А, где та школьница-плоскодонка с брекетами и ужасными косичками⁈ Что за фигня⁈ Почему ты выглядишь, как до наказания⁈
— Меня трансформировали за хорошее поведение. — усмехнулась Гретта, и взяв документы, отправилась на диван: — Ты же у нас один такой бунтарь, что вечно ругался с Королевским судом. Что посеешь, то и пожнёшь, Симулус. Или, что? Так до сих пор и ноешь на тему своего подросткового тела? Печально… Но, ты знаешь, извращенок в этом мире хватает. Думаю, и на тебя найдётся любительница маленьких мальчиков.
— Пф-х-х-х!!! — зашипел Семён, и снова изогнув спину, бочком поскакал к краю стола: — Несправедливо!!! Ты — предатель Франции! А я…
— Точно такой же предатель Франции. Но по другому пункту. — усмехнулась Гретта, и надев модные очки, принялась изучать документы.
Сперва я с интересом наблюдал за общением парочки. Создавалось впечатление, что Семён знает всех на земном шаре.
— Откуда знаешь Госпожу фон Карлсон? — спросил я.
— Это долгая история… — вздохнул кот, и спрыгнув на пол, начал бесится и скакать. Как только его «приступ тыгыдыка», наконец-то, закончился, Семён вернулся за стол. А Гретта продолжала сидеть на диванчике, и, как ни в чём не бывало — изучать документы.
— Хорошо. — спустя сорок пять минут заключила она: — Предоплата — десять процентов.
— Уже оплатили. — кивнул я.
— Прекрасно! В таком случае, Господин Модестов приступит к работе с понедельника. Единственный нюанс — я бы рекомендовала сделать всем сотрудникам индивидуальные пропуска. Вряд ли вы строите бункер от хорошей жизни.
— Здравая мысль.
— Я пришлю вам список сотрудников сегодня по почте. — строго произнесла Гретта и вновь приняла кошачий облик: — И дам один бесплатный совет, как нашему драгоценному клиенту… Начинайте подготавливать ваших сотрудников к эвакуации уже сейчас. Проводите мероприятия с чёткими указаниями. Наша компания занимается проектированием убежищ вот уже двадцать четыре года. И, как показывает практика — больше всего людей страдает во время неправильной эвакуации. Заторы, хаотичное движение сотрудников, паника от банального незнания, что делать, и куда бежать. Подумайте об этом на досуге.
— Благодарю.
— Не за что. — с этими словами недовольная кошка вышла в «предбанник».
— Полезный совет. — задумчиво произнёс я: — Видимо, она болеет своей работой.
— Болеет она… Ага, как же! — недовольно фыркнул Семён: — Вся такая бесконечно талантливая и идеальная… Прям — дочь маминой подруги воплоти.
— Почему ты её так не любишь?
— Долгая история…
— Нам сейчас ехать минут сорок до дачи Лосинских. А мне — правда интересно!
— Ох… — тяжко вздохнул кот: — Это история про не самые приятные страницы моей жизни.
— Тебя послушать, так у тебя всегда сплошная полоса невезения.
— Такова она… — пафосно произнёс сгусток меховой тьмы: — Жизнь простого мага-аристократа из Франции.
— Началось всё ещё в моём детстве. Как я уже говорил, меня разлучили с матерью и посадили в лабораторию, где испытывали лекарства. Нас там было много. В один прекрасный день к нам в общую камеру закинули чумазого мальчишку. Ну, по крайней мере — нам всем так показалось. — начал свою историю Семён, когда мы уже ехали в дачный посёлок Чуиха, что находился в 36 километрах от Перми.
— Погоди, а ты же говорил, что сидел в камере один?
— Это уже потом. Когда нас вылечили от ветрянки.
— Вот, как? Понял, продолжай.
— Мальчишка представился, как Карлсон. Был очень агрессивный. Постоянно скалился и дрался. В первый же вечер он побил задиру Кулмана, которого даже местные охранники побаивались.
— А, почему ты называешь её — мальчишкой, если мы уже знаем, что она девчонка?
— Блин! Я следую правилу драматургической интриги! Чтобы удержать читателя, тебе нужно всегда добавлять в свою повесть каплю интриги. Загадку. Вопрос! Вот я и добавляю.