— Угу, а Дэд был не странный? — спросил я, и дед посерел лицом.
— Не упоминай его имени, прошу тебя, — попросил он, — Дэд был лучшим из чистых…
— Ага, поэтому местные банды до сих пор кипятком ссутся когда вспоминают его.
— Ты не понимаешь. Ты не знаешь чего он хотел, к чему стремился. И кем он стал.
— Я думаю, что он хотел вернуться домой и выбрал путь силы. Не так ли? Он собрал огромную армию и направился к Москве, но в последний момент что-то пошло не так, и он проиграл.
— Его путь был окрашен кровью. Он принес множество страданий людям нашего мира.
— Ха! Если он сделал это, то на то была воля богов Дороги? Не так ли? — подловил я Слепого, и тот замолчал.
— Не иди его путем, — наконец сказал он, — в деревне найди толстого Джо. Попроси у него работу. Мне пока нечего тебе сказать. Ты ослеплен местью и призрачными желаниями. Когда ты изменишься, дозреешь, то мы поговорим о совсем иных вещах.
— Договорились, — сказал я и допил молоко, — ты кстати не видел черноволосую девушку, тоже чистую? Алису? Могла появиться здесь недавно.
— Нет, — Мельник отрицательно покачал головой, — не видел.
Честно, дед мне не понравился. Этот мудрец был слишком мудреный. Он явно пытался отвадить меня от моих решений. Я вообще не понимал, какая проблема может быть в том, чтобы добраться до Москвы. Слепой меня за нос водит. Вот есть дорога. Есть путь. Две тысячи километров. Садись и катись. Ну реально же! Нужен быстрый байк, две канистры горючки, ружье и две пачки патронов. Этого хватит чтобы перестрелять несколько банд типа “Ублюдков”, да перепугать еще кучу народу. Дай мне пушку, и я спокойно переложу всех ребят Каспера. Что тут говорить? Много ли надо ума, чтобы перестрелять толпу дикарей? Нисколько.
Толстого Джо я нашел быстро. Меня привели к нему веселые мальчишки. За это я прокатил парочку из них на скутере по деревне. И ребятам весело, и мне не в напряг. Я и в своем мире порой тем же самым занимался. Пусть привыкают к мотокультуре, а то так и будут до конца своих дней страусов пасти. С техникой в поселке все было очень плохо. Я заметил лишь один ржавый минитрактор, на котором прыгали дети. Думаю, что и горючки здесь нет либо очень мало.
Я слез со скутера, снял лапку кика и постучал ею в тяжелую металлическую дверь хаты.
Та со скрипом отворилась, и на пороге возник Джо. Округлый, улыбается, бороденка жидкая, глаза серые, с морщинками в уголках. Ну не такой уж он и толстый. Упитанный, скорее. Вот у нас в клубе был Андрюха. Вот тот жиртрест. Купил себе “Харлей”, так мот из-под его пуза не видно.
— Чем могу помочь, странник? — спросил он.
— То есть само мое появление тебя не удивляет?
— Дык вся деревня уже только о тебе и говорит! Любая собака знает, что к нам приехал чистый.
— Меня к тебе Слепой отправил. Мельник. Говорит, что у тебя есть ружье.
— Есть! — Джо довольно потер ладони, — но просто так я тебе его не дам.
— Продаешь? Меняешь? — быстро спросил я.
— На мотоцикл?
— Брось, — я чуть не выматерился, — где это видано, чтобы рабочий мот на ствол меняли?
— А я тебе еще штрауса дам.
— Да пошел он в сраку. Страус твой. Его кормить надо.
— Зато если проголодаешься, его можно грохнуть и сожрать. Мясо штрауса вкусное и его много! А из кожи можно одежду делать!
— А потом идти пешком. Нет, так дело не пойдет, — не согласился я.
— Тогда ты должен помочь мне с моим грузом.
— Началось, блядь. Ты торговец?
— Вот именно. И на днях не вернулся Сурт — мой племянник и помощник. Он взял повозку, штраусов и поехал к южанам, чтобы продать им кабачки и картошку.
Я закатил глаза.
— И не вернулся?
— И не вернулся, — поддакнул Джо, — найди его и приведи живым. И тогда ружье твое.
Вот же сука. Во мне поднялось какое-то зло. Вы серьезно? Переться хер знает куда, тратить горючку, искать какого-то торгаша. Возможно, получить люлей. И все это ради ружья? Может быть, достать самострел, пихнуть его в рожу Джо и потребовать отдать ружье? Ну тоже как-то непорядочно. Это все-таки мирные жители. Крестьяне. Слепой вон накормил, напоил. Еще можно дождаться ночи и пробраться в хату торгаша и украсть пушку, но это вообще не мой путь. Я по жизни никогда не воровал. Не крался, не прятался. Всегда выходил грудь-в-грудь.
— Горючка есть? — спросил я.
— Есть. Литр — два патрона, — Джо расплылся в лучезарной улыбке, и мне захотелось тут же прописать ему двоечку в наглое табло.
— Один. От пистолета. Больше нет, — соврал я.
— Договорились, — торгаш исчез в проеме, а я недовольно стиснул зубы. Вот же ублюдки. Я же чистый. Они разве не должны мне в ноги падать и помогать всячески? Видимо, нет. Такое ощущение, что здесь все хотят меня выебать. Просто одни в прямом смысле, а другие в косвенном.