— Женщина принесла сообщение от слепого, что путника, который утром явится убивать нельзя, и требуется доставить к Пекарю.
Староста почесал бороду, и уставился на меня пронзительным взглядом.
— Я с тебя глаз не спущу. — процедил он.
А во мне проснулась злоба.
— Ну так пошли со мной! Слово слепого — закон.
Бралг цикнул, и кивнул подручному, тот сноровисто отвязал меня от столба, сразу видно — опыт имеется, и смотал веревкой руки так, что дернуться особо не получалось. Дорога до дома слепого была мне знакома, но Полесье изменилось. Дома стали больше, деревня заметно разрослась, но вид имела заброшенный: кое-где окна зияли пустотой, стены покосились, крыши проваливались. И людей почти не было видно. Похоже, жопа в этом мире наступила значительно шире, чем было до этого. Все познается в сравнении…
Дом слепого так же обветшал, но было заметно, что за ним следят. Бралг почтительно постучал, и дождавшись ответа отворил протяжно скрипнувшую дверь. Внутри практически ничего не изменилось, да и сам Пекарь выглядел точно так же, как и четыре сезона назад, когда я видел его в последний раз. Слепой поднял голову, и “посмотрел” мне в глаза.
— Я ждал тебя.
Я думал он добавит “чистый”, но нет.
— И тебе привет, Пекарь, давно не виделись.
Бралг слушал нас, нахмурив брови, и не мог понять, когда это я мог успеть подружиться со слепым, и почему он был не в курсе этих событий, хотя поселок держал в руках крепко, и был в курсе всех дел.
— Рассказывай, что здесь произошло. — попросил, нет, потребовал я, сев на табуретку.
Чем еще больше вывел из равновесия старосту, и он сделал шаг ко мне, но слепой остановил его жестом.
— Много всякого произошло. Четыре сезона назад жизнь шла хорошо, поселок разрастался, шла торговля. Но потом пришел Конец, и мор. Земля перестала родить, люди начали умирать, ремесленники не могли произвести товар.
Я слушал, и кивал.
— Да, понимаю. Вы ведь живете за счет скверны, я видел. А потом скверна дала сбой.
— Неправильно ты говоришь. — строго сказал слепой, — Неправильно. Древние покинули нас.
Древние покинули? Странно. Древние, и скверна — вроде бы одно и то же, но разные вещи, конфликтующие одно с другим? Я почувствовал, что мой шаблон немного треснул.
— Нет, постой! Как там, кстати, насчет того, что я иду не по тому пути?
— Нити путей закрыты. Их больше нет.
И тут меня поразила догадка. Так все-таки путями заведовала не скверна! Но когда со скверной произошли какие-то проблемы, вся эта хрень перестала работать! От этого мне стало очень сильно не по себе. Но капсулы? Почему техники связаны с капсулами? Не вижу связи, но она есть! И черные капсулы?.. Хран. Мне нужен этот вредный старик.
— Что еще? — подтолкнул я Пекаря.
— Ничего. Земля давала ничтожно мало плодов, люди умирали. Людей почти не осталось.
— Я слышал, что в поле работают. — вспомнил я.
— Да. Но вызревает урожай раз в сезон, а раньше вызревал шесть раз! И урожая мало, земля не родит.
Похоже, эти аборигены начали познавать земледелие с основ, и получается у них плохо.
— Что еще скажешь?
— Более ничего, но я рад, что ты все еще жив. Мать хранит тебя.
Опять какая-то Мать…
— Кто это — Мать?
— Это все сущее. — загадочно сказал слепой, и заткнулся.
Бралг стоял столбом и переваривал. Если у меня шаблон треснул, то у него порвался в клочки, и чую я, предстоит мне допрос с пристрастием. Я окинул комнату взглядом, вспоминая былое, как хамил слепому, как мы ночевали у него толпой… И мой взгляд упал на ящик в углу. Голова. Ключ в замке, где я его и оставил. Интересно, как там у нее дела… Я встал с табуретки, от чего Бралг дернулся — хотел меня ловить, но слепой опять остановил его жестом.
— Этот человек не опасен, — сказал Пекарь, — не причиняй ему зла.
Староста с подозрением зыркнул на меня, а я взял ящик, поставил его на стол, открыл крышку, и встретился взглядом с головой. Голова не изменилась ни на грамм. Все такая же, как в тот день, когда мы первый раз увиделись.
— Привет, братюня, как дела? — совершенно на автомате проговорил я.
“И тебе привет! Ты можешь слышать меня, я знаю”, сказала голова у меня в мозгу.
У меня аж глаза из орбит вылезли и рот открылся. Какого?! Что за черт!!
“Мы с тобой одной крови, брат”, сказала голова.
Да не хочу я быть с тобой одной крови!
“Хехехе”, продолжала голова, “ох я и поотрывался! Ни о чем не жалею!”