Ну а мы принялись ждать.
Самое дерьмовое занятие на свете.
Реально, лучше уж я трижды сражусь, чем один раз буду сидеть на иголках, готовясь к бою. Выпивать зелья было решено буквально перед самым приходом Псов, чтобы минимизировать действие химии и снизить риски.
Вначале в отдалении раздался оглушительный взрыв, и здание дрогнуло. С потолка посыпалась пыль.
— Они пробили барьер, — констатировал очевидное Волчок.
Через некоторое время еле слышно зазвучали хлопки, крики боли и металлический лязг. Глазами одной из копии я следил, как отряд Псов Войны продвигается сперва по минус первому этажу. Дорогу им расчищали наёмники-тролли, и это заставило меня скрипеть зубами. Мне не было дела до местных «диких гусей». Однако вскоре крепкие ребята встали, покрыли отборным матом ГМа нападающих и убрались прочь. Это зрелище согрело мне сердце.
Вот теперь пришла пора умирать нашим врагам.
Каждый боец, падающий с арбалетный болтом в пузе, каждый кастер с криком проваливающийся в волчью яму, каждый хилер, напоровшийся на стреляющие из стены шипы заставлял меня радостно скалиться.
Они оставили больше двух десятков своих товарищей в коридорах под борделем, и мысленно я вознёс благодарность прорабу. Гальгрон Камнелиц и его ребята сегодня, сами того не ведая, спасли многих Стальных Крыс.
Когда до столкновения оставалось полминуты, я глубоко вдохнул и отдал приказ.
— До дна, братцы!
— Твоё здоровье! — осклабилась Дженни, опрокидывая стеклянную ёмкость.
— Будем живы — не помрём! — подмигнул Смоккер, вливая в распахнутый рот едкую смесь.
Зарракос пожал плечами и молча осушил свою химию.
Я попытался вдохнуть, но лишь ощутил, как немеет тело. Как парализованные мышцы вырубаются одна за другой. Одеревеневшие ноги превратили падение в весьма неприятный опыт. Мне следовало пить, уже лёжа. Все мы крепки задним умом.
Рухнув на плиты и крепко приложившись всем телом о камень, я продолжал следить за продвигающимся отрядом Псов. Выглядели они откровенно хреново. Нервишки шалят. Заклинания летят во все стороны на любой чих. У самих волосы всклочены, хари потные. Губы искривлены в гримасе. Ведут себя так, будто под хвостом скипидаром намазали.
Когда они, наконец, достигли просторного зала, так и замерли в удивлении. Ещё бы, нечасто увидишь больше десятка мёртвых телом без малейшего следа борьбы или крови.
— Чё и это всё? — протянул некто Майрон, орк-дредноут.
Псы начали разбредаться по залу, с любопытством изучая обстановку. По большей части, конечно, стекались к нам. Экипировка-то манит. «Сними меня. Давай!»
— О, хороший топорик, чур, мой! — потёр руки один из них, встав рядом с телом Баллистика.
Один тролль в покрытой гравировкой броне наклонился над Дженни и потыкал носком сапога в её щёку, закрытую шлемом.
— Эх, такую соску перевели, — наигранно горько вздохнул он.
По моей команде, клон проявился перед лицом Авроры. Смысл простой — готовность пять секунд.
— А гонору-то было, — вытерла потное лицо гоблинша Шерти. — Такая-сякая гильда прям кошмарила Буревестников.
— Интересно, что случилось? — спросил кто-то.
— Они чё, решили потравиться, чтоб нам в руки не попадать? — поскрёб в затылке минотавр Гермест.
— Посссле Рубанка, — негромко произнёс наг Сальвадорр, — очень верное решение. Глянь на Рому.
Их ГМ Форликс выглядел, как человек, который положил кучу сил, чтобы добиться какой-то цели, но её увели у него перед самым носом. Полное опустошение и прострация. Он добрёл до меня и опустился на корточки.
Бордовые суженные зрачки встретились с моими собственными, распахнутыми в посмертном параличе. В его взгляде только ненависть и ледяная ярость.
На мою спину и затылок дважды рухнул посох с тяжёлым набалдашником. Глухой звук прокатился по залу, заставляя многих обернуться. Тифлинг продолжал лупить моё бездыханное тело, отводя душу.
Время замедляется.
В очередной раз замахнувшись, он отводит оружие назад и опускает.
В подставленную ладонь.
Мою ладонь.
Вскочив одним слитным движение, я оказываюсь вплотную к нему и перехватываю палку.
Вторая же рука вбивает стилет прямо в бордовый подбородок под удивлённым взглядом лидера нападающих. Кальсар прошивает язык, нёбо и уходит глубоко в мозг, оборывая жизнь владыки рока. Ледяная корка покрывает всё его лицо, превращая в промороженного мертвеца. Особенно неприятно выглядят обледеневшие изнутри глаза.
Это служит сигналом для остальных. С протяжным криками Стальные Крысы взрываются сталью и магией. Мне чудится в их голосах классическое: «УРРРААА!», но я могу ошибаться.