Это атака стала самым результативным моим ходом. Почти тридцать убитых.
Тут уж нападающие взялись за оборону всерьёз. Был расчерчен огромный ритуальный круг, который отражал любые материальные снаряды, например, стрелы и гранаты. Мы пробовали стрелять, но толку не было.
Прочный купол накрыл их и сверху, а темп ударов по нашему клан-холлу только усилился.
— Резвись, пока можешь! — гаркнул всё тот же тифлинг. — Мы оторвёмся на твоих дружках, когда попадём внутрь!
Я принял его слова близко к сердцу.
Поэтому следующие полчаса я проявил всю свою изобретательность, чтобы превратить жизнь Псов Войны в ад.
Мои клоны волнами подлетали и бились о защиту, как мотыльки. Осыпали её стрелами, абилками и магией со всех сторон. Несколько раз Астральным прыжком попали внутрь и забрали с собой ещё пяток бойцов. В ответ те наловчились пускать заклинания во все стороны, сжигая мои копии ещё на подходе.
Уроды, вторгшиеся в Рунсвик, выглядели всё более ожесточённо и нервно. Немудрено, учитывая, что они старались пробиться внутрь клан-холла, а их раз за разом пытались убить.
В какой-то момент я реализовал безумную идею, которую Аврора явно бы не одобрила. При очередном нападении целенаправленно подставился, поймав боком язык пламени. Зашкворчала броня, а под ней моя кожа. Боль спазмом покатилась по телу. А я сам с криком проявился в нескольких метрах от стана врага.
Изобразил ужас, панику и полное смятение. Словно олень в свете фар. Прихрамывая на одну ногу, бросился прочь в сторону жилых домов.
— Вон он! Добейте его!
Рядом застучали стрелы и заклинания. Лишь Невероятная изворотливость помогала мне избегать смерти.
— Он мой! — заорал знакомый голос, и глазами клонов я увидел, как Рубанок, он же Гнидодав, ломится сквозь ряды своих союзников.
— Лишай! Мирана! Блад! Слай! БумБум! Эдэко! Данк! За ним! — скомандовал ГМ Псов.
Для верности покрикивая от страха, надеюсь, не слишком переигрывал, я нёсся по улице. Старался не отрываться, чтобы они меня не потеряли. Сзади азартно кричали и крыли меня матом. Не очень изобретательно с точки зрения лексики, хотя чего я вообще жду от человека с ником Рубанок?
Парочка бойцов врубила различные ускорения, настигая меня с каждым метром.
Свернув за угол одного из домов, я приложился к целебной фляге. Сразу же прыгнул на соломенную крышу и затаился. Тем временем вся честная компания преследователей влетела в проулок и мгновенно ударила магией и стрелами.
— Куда делся этот мудила? — рыкнул Гнидодав.
Остальные уже догадались и вскидывали оружие наверх — в сторону крыши — под голос офицера.
— Мирана, шашку! Бум… — что хотел дальше скомандовать Бладвейв, я уже не узнаю, поскольку спрыгнул им на головы.
В спокойном состоянии я мог бы сострить или бросить какую-нибудь фразочку перед атакой, но они меня реально довели. Эти уроды пришли за моей девушкой и друзьями. Шутки кончились.
Ещё в падении Брут вбил две лапы в головы кастеров, как самых опасных целей. Темечко гоблина Бладвейва приняло в себя огромное хитиновое лезвие, скрывшееся внутри зелёного тела по шею. Именно этот урод когда-то заставил меня переплатить за Одержимость ракшаса на аукционе. Я не злопамятный. Просто злой, и память у меня хорошая.
Тифлингу БумБуму арахнид проткнул правый глаз, отшвырнув мертвеца прочь. Нескладно тот опрокинулся, на прощание взмахнув руками, как актёр немого кино.
Я же хлестнул Акелисом Мирану, Данка и Слая, активируя Бронебойную заточку и Марш жнеца. Скорпионья цепь, охваченная огнём, развалила дроу-рейнджера в поясе и самым кончиком лезвия чиркнула орка-монаха по шее. Нагу повезло меньше. Он попытался пригнуться, но лишь подставился по удар. Лезвие отсекло змеелюду руку по плечо и кончик хвоста. Тот даже земли не коснулся, как клоны добили его.
Они же с трёх сторон вогнали кинжалы в спину, живот и шею ДискоЛишаю. Памятный мне громила с бородой салатового цвета умер без звука.
Считывая происходящее на автомате, всё это время я продолжал двигаться. Уклонился от парных кинжалов, попутно выпустив кишки убийце, метнул нож через его плечо в горло рогатому тифлингу и замер.
Осталась лишь одна цель.
Гнидодав застыл посреди этой бойни, нелепо выставив перед собой ладони. Топоры с лямками, закреплёнными в рукоятях, бессильно свисали с его запястий. Так бывает, что человек, считающий себя самый грозным и опасным типом в округе, теряется, когда наталкивается на сопротивление и реальную силу.