Айгар, стоя на посту, видел, как огонь с грозным ревом подползал все ближе. Он ломился, точно враг, уничтожая на пути все препятствия, одерживая одну победу за другой. Сухими кострами уже запылали ближайшие срубы, и ветер окутал эшелон искрами и дымом*
Айгар наблюдал, как обезумевшие люди волокли из жилья свой скарб — стулья, столы, кровати, перины, валили их в кучу поодаль, надеясь уберечь от огня. Силком тащили со двора тощих коровок, а те жалобно мычали, упираясь, не понимая, что им угрожало. Кругом полнейшая неразбериха.
Неподалеку двое мужиков ползали по соломенной крыше, поливая ее водой.. Облитые места дымились от пышащего жара, мгновенно высыхали, и опять загоралась сухая солома, уже в другом месте. Мужички отчаянно боролись с огненными всплесками, но силы были неравные.
С каждым мгновеньем ярость огня возрастала. Казалось, он задумал все испепелить: и крестьянские избы, и ометы соломы, и дворы, и станционные склады, целиком всю станцию с эшелонами, и даже посягал на город. Безжалостен. грозен и ненасытен был огонь. Он громыхал вместе с пушками, вскидывая к небу красные гребешки, переполняя восторгом врагов революции. Голод, холод, тиф, пожары и фронты, бесчисленные фронты единым строем наседали со всех сторон.
— Слушай, Айгар, — обратился к нему стоявший рядом на часах стрелок Яунзем. — Айгар, плохи дела.
— Хорошего мало, ты прав... Вон как полыхает... будто берёста.
В этот момент с глухим треском провалилась крыша соседней школы. Кверху взметнулось облако искр, ветер подхватил их и красными звездочками рассеял в ночи. Они плыли над городом, зароняя в души тревогу и беспокойство.
— Да я не об этом, — возразил Яунзем.
Айгар глянул в лицо товарища. В отсветах пламени оно показалось ему бледным, перепуганным и растерянным.
— Что с тобой?
— Скорей бы сменили. •
— Ишь чего захотел,— проговорил Айгар.— Сейчас все на пожаре. Скорей всего, что нам придется и сверх своего времени постоять.
Помолчав немного, еще добавил:
— Слышал, что комиссар сказал?
<— Слышал... Да кто сюда сунется?
Как это... кто сунется?
— Кому охота раньше времени помирать? — И словно решившись наконец доверить тайну, долго угнетавшую его, он наклонился и негромко забормотал: — Кто ж сюда сунется? Как бы самим на воздух не взлететь. Динамит ведь!
«Чего мелешь», — хотел было ответить Айгар. Но вспомнил, что вагоны в самом деле набиты взрывчаткой, снарядами, гранатами. Мурашки забегали по спине: в один миг он осознал грозившую опасность. А Яунзем продолжал все ныть:
— Как только избенки вокруг загорятся, тут нам и крышка вместе с эшелоном.
Айгар не слушал его, он и сам все понял: от жары, от искр, от бушующего пламени мог загореться эшелон. Это пострашнее любого пожара. А ведь близлежащие избы загорятся... Обязательно загорятся.
— Где комиссар? Чего не перегонят эшелон на другие пути? — произнес он машинально. И тут же вспомнил приказ комиссара. Вспомнил и свое обещание остаться на посту несмотря ни на что. Резко выпрямился и застыл, будто к земле прирос.
— Сходить, что ли, за комиссаром,—-снова прозвучал хриплый голос Яунзема.
— Не имеешь права покинуть пост, — отрубил Айгар. — В такой-то момент? Ничего, и без тебя знают, что делать.
Разговор оборвался. Бушевало пламя, и его жуткое рычание отзывалось тревогой в сердце. Неподалеку поднималась белесая завеса.
«А может, правда сбегать разыскать комиссара, — промелькнуло в голове у Айгара. — Может, товарищи не понимают опасности положения. Чего тянут, почему не переместят эшелон? Но комиссар ведь побежал на станцию. Состав с минуты на минуту тронется... Надо быть начеку, только бы не загорелись вагоны,» только бы никто не приблизился к эшелону. В нем гранаты, в нем все, что так нужно фронту».
— Кто идет? — громко вскрикнул Айгар, заметив в тусклых сумерках что-то подвижное. Это «что-то» беспокойно мельтешило перед глазами. Казалось, огромная птица машет своими черными крыльями. И вдруг оттуда повалили клубы белого дыма.