Бердинских посвятил главу Сергею Есенину, но ни слова о том, как восторженно поэт воспринял революцию. Зато он пишет о том, что деревни, которую воспевал Есенин, на самом деле не было никогда, что она была придумана поэтом. Но почему-то миллионы почитателей стихов Есенина любят его за искренность чувств, за прекрасное отображение русской природы, за неподдельную любовь к России.
Можно привести в пример и другого советского поэта, всего себя отдавшего советской власти – это Владимир Маяковский, которому тоже посвящена глава, но и в ней Бердинских умело обходит тот факт, что Маяковский был настоящим певцом революции. Ему никак нельзя было по своей идее цитировать, например, строки из поэмы «Хорошо»:
Я
земной шар
чуть не весь
обошел,-
И жизнь
хороша,
и жить
хорошо.
А в нашей буче,
боевой, кипучей,-
и того лучше.
Или из «Левого марша»:
Глаз ли померкнет орлий?
В старое ль станем пялиться?
Крепи
у мира на горле
пролетариата пальцы!
Грудью вперёд бравой!
Флагами небо оклеивай!
Кто там шагает правой?
Левой!
Левой!
Левой!
Бердинских понимает, что талантливых поэтов, принявших революцию и советский строй, выбросить из истории невозможно, поэтому он всеми силами старается показать, что социализм только портил таланты, убивал их своей сущностью. Ему кажется, что в настоящее время вообще нет русской поэзии, о которой можно что-то говорить, поэтому из-под пера его выходит: «С 1895 года в России начался не календарный, а реальный XX век русской поэзии, завершившийся ровно через 100 лет – со смертью И. Бродского (январь 1996 года)…Тысячи способных стали талантами, а многие таланты превратились (пусть на короткий временной промежуток) в гениев. И всех окрыляла эпоха. Предчувствие тотального краха привело к созданию искусства невероятной силы и красоты».
В книге даются биографии и творческие характеристики поэтов разных течений: символистов, акмеистов, футуристов, имажинистов, обэриутов и поэтов, находящихся вне литературных течений. Как бы подводя итог этому времени, автором утверждается: «После революции 1917 года и Гражданской войны рухнула двухвековая рафинированная великолепная русская культура жизни – со всеми её мироощущениями, восприятиями, впечатлениями, образом мыслей, движениями души…».
Но если соглашаться с таким заявлением, то нельзя при этом не сказать о рождении новой, может быть, не менее великой культуры с театром Константина Станиславского, Владимира Немировича-Данченко и Всеволода Мейерхольда, музыкой Дмитрия Шестаковича и Сергея Прокофьева, Георгия Свиридова и Александра Дунаевского, живописи Александра Дейнеки и Владимира Серова, писателями Максима Горького, Михаила Шолохова, Андрея Платонова, Ильи Эренбурга, поэтов Александра Блока, Сергея Есенина и Владимира Маяковского.
Я позволю себе вспомнить ещё раз, что написал в своей биографии Бердинских о вожде российского пролетариата В.И. Ленине: «свою страну загнал на 70 лет в пучину безверия, хамства, загнивания и ещё в нескончаемые грехи, какие только возможно». А вот что написал его современник Андрей Вознесенский об этом человеке в своей поэме «Лонжюмо»:
Струится блокнот под карманным фонариком.
Звенит самолёт не крупнее комарика.
А рядом лежит
в облаках алебастровых
планета –
как Ленин,
мудра и лобаста.
……………………………..
Чтобы стала поющей силищей
корабельщиков,
скрипачей…
Ленин был
из породы
распиливающих,
обнажающих суть
вещей
………………………………….
Врут, что Ленин был в эмиграции
(Кто вне родины – эмигрант.)
Всю Россию,
речную, горячую,
он носил в себе, как талант!
И это не заказная поэма, а мысли, рождённые в загадочной глубине поэтической души, рождённые самой жизнью. Что же касается «пучины безверия, хамства и загнивания», о которой так беспокоится автор биографии, то вспоминаются строки Эдуарда Багрицкого, которые приводит в своей книге сам же советскофоб Бердинских: