– Нет, – ответила Анита и ушла.
Дома было пусто, тихо. В зеркале Анита увидела изнуренную молодую женщину. «Да, я молодая», – напомнила себе. – «Тридцать один – не старость». Но почему-то ощутила себя древней старухой. Упала ничком на диван, на столике рядом белел сверток. «Бомбочку подбросили что ли? Пусть».
Развернула. Это оказалась денежная пачка в 10000 реалов, купюрами по 100. На скреплявшей ее бумажной ленте, кто-то написал химическим карандашом: La koneg ta patro. La kone ta aferi. Salut kamrado! Solidej.
Анита все поняла, хотя плоховато знала тонго – своеобразное наречие, на котором часто излагались описания «чудес Хозяйки» – технических новинок Острова. В повседневной жизни островитяне изъяснялись на едином для всего Мира языке, и использование тонго Хозяйкой было, по меньшей мере, странным.
Анита смахнула с ресниц набежавшие слезы. Есть человек, разделивший ее боль. «Знала твоего отца. Знаю твои дела. Привет товарищ! Крепись».
За окном яснел день, и одинокая птица мерила небо торопливыми взмахами крыльев.
15. СУЕТА ВОКРУГ ХОЗЯЙКИ
Иероним Парк любил утро больше дня или вечера, не говоря о ночи, когда приличным людям положено спать. И больше любого утреннего часа он любил время 7:58, которое показывали настенные часы, когда он входил в свой кабинет. Мерный стук маятника давно стал привычным. Как и хитровато-добродушный взгляд Президента Солтига с портрета над рабочим столом. Недавно разменявший пятый десяток, губастый и носастый, с чубом на половину лба, вождь Эгваль к исходу третьего года правления не разочаровал ни фанатичных приверженцев, ни тех, кто служил ему из корысти.
«А я? Борец за идею, или за тридцать сребреников?» – Парк задавал себе этот вопрос не раз. Бывший боец «Движения к правде» – радикальной оппозиции, недавно окончательно разгромленной, еще раньше он был заурядным инженером, специалистом по подземным коммуникациям. Иное дело сейчас. «Таперича – не то, шо давеча…». Второй человек в Эгваль. А по реальным властным потенциям – первый. Директор ОСС – Объединенных стратегических служб. Разведка и контрразведка, федеральный сыск и военная полиция, плюс департамент по экстремальным ситуациям – все «в одном флаконе».
«Мне нравиться моя работа. Она полезна обществу и тем оправданна».
Усевшись за стол, Парк перевел взгляд на карту Мира на противоположной стене. Огромный материк раскинулся на полпланеты, от полюса, до полюса. От предгорий Арктиды до страны Барнабо, и пустыни, где днем от жары закипает вода в стакане… От восточного побережья, открытого ветрам и штормам Великого океана, до кручи Барьера – почти километровой высоты обрыва, спускающегося к плодородным и богатым землям западных территорий: Магистрату, провинции Мета, протекторатам Ганы и Тира. Последний вплотную примыкает к Барнабо и претендует на территории ее народа.
И крошечным тараканом прилепился слева Остров, отделенный от основного массива суши узким проливом. Три тысячи на одну километров, вытянутый в меридиональном направлении – для коренных жителей он – великая территория. Но при взгляде на зеленую козявку на карте Парк ощутил привычный холодок. Что там безвредные домашние насекомые – ядовитый скорпион притаившись, ждет своего часа.
Электричество и радио впервые появились на Острове, так же как бензиновые моторы и автоматическое оружие. Первые автомобили и воздушные корабли – дирижабли, в наши дни повсеместно вытесняемые самолетами – тоже были плодами изобретательских прозрений островитян. Ведомые своим вождем, таинственной и гениальной «Хозяйкой», они уверенно идут к господству над Миром…
На контрольной панели на столе у Парка загорелся сигнал: вызванный им сотрудник прибыл.
Анита почти не изменилась за два года, но фанатичные искорки в серо-зеленых глазах угасли. Она научилась смеяться над собой прошлой, горящей жаждой мести за отца, утерявшего пост и привилегии с «воцарением» Ара Солтига. Дети за родителей не отвечают, а самоубийство Натаниэля Гарига явилось, по сути, признанием вины и совершенных им, в бытность военным министром, непоправимых ошибок. Так, или иначе, Анита смирилась, пережила эту боль. Следуя Парку, порвала с «Движением» и отдала свои способности и энергию служению родине.
Она ожидала приглашения сесть – подчеркнуто блюла субординацию. «А когда-то мы были близки…», – подумалось Парку. Он прогнал эту мысль, она относилась к периоду, когда оба были бойцами «Движения».
Алые губы Аниты казались созданными для поцелуев. Лицо с чуть впалыми щеками и узким подбородком – утомленное, милое, обрамлено темными локонами, тонкую фигуру обтягивал комбинезон защитного окраса – вынужденная по роду своей работы носить исключительно гражданское платье, Анита в тиши кабинетов ОСС предпочитала стиль «милитари». «Ей идет…» Парк удобнее разместил свое плотное тело в кресле.
– Пару месяцев назад, о точной дате умолчу… мы получили сообщение от нашего агента на Острове.
– Помню. Очередная экспедиция к центру Мира, организованная Хозяйкой. Ее обычная тактика: дирижабль доставляет людей и вездеходы в намеченный район. Потом разведчики обследуют местность. С маниакальным упорством и, по-прежнему безуспешно, Хозяйка пытается проникнуть в необитаемые нынче края.
– Позже мы зафиксировали короткий обмен шифропередачами между Вагноком и неким местом, расположенным далеко на юге Мира. Президент Солтиг прям-таки по стенам бегал от злости. Он слышать не хочет, что потолок наших истребителей недостаточен, чтобы сбивать шастающие над нашими головами тихоходы Хозяйки. Но, у нас появился отличный шанс реабилитироваться. Возвращаясь из дальних пределов, дирижабль «Гигант» сделал короткую ночную остановку в нашей восточной провинции Суор.
Парк провел ладонью по обширному, с залысинами лбу и с воодушевлением продолжил:
– Я связал воедино разрозненные сведения из прессы Суора и докладов тамошнего отделения ОСС. Спросил себя: что это значит? Кто к нам пожаловал? Диверсанты? Сомневаюсь. Примитивизм и мелочность не в характере Хозяйки. Уж если решила сделать нам подарок…
– Понимаю, не разжевывай, – обронила Анита.
В Эгваль помнили судьбу барнабов – горных людей, дерзнувших бросить вызов Хозяйке и сразу же пораженных крэг-лихорадкой. Их пустеющие земли вскоре окончательно присоединит к себе Тир.
– Может, это – беглецы? Может, жестокое правление Хозяйки встало кому-то на Острове поперек горла. Вывод такой же спорный: Хозяйка строго придерживается ею же выработанных правил игры. Всякий, живущий в согласии с ее разбойничьим этикетом, может за себя не бояться. Суровость правительницы привычна островитянам и воспринимается, как должное. Диссидентов на Острове нет.
– «Остров – это Хозяйка…» – меланхолично заметила Анита. – Но ты хочешь меня окончательно запутать, чтобы напоследок огорошить неожиданным выводом. Пробую разобраться. Важно так сложить факты, чтобы не противоречили друг другу…
Когда-то Аните пришлось поработать счетоводом. Молоденькую девчонку не раз пробовали дурить, подсовывая кое-как сбитые сметы, но она всегда находила в них ошибки, приговаривая: «Дьявол прячется в мелочах…» Въедливость осталась при Аните и на службе в ОСС.
– Сколько лет Хозяйке? – спросила Анита.
– Наоми Вартан, чье имя Хозяйка использует, родилась 1 января 1305 года. Ей примерно шестьдесят четыре.
– Что значит: «примерно»?
– Бывшая батрачка и посудомойка, полюбившаяся главарю «вольных моряков» Ваге Картигу, не оправдала его доверия. Окончательно запутавшуюся в интригах дурочку казнили – вздернули, по моряцкому обычаю.
– И она, как водится, воскресла… откуда бы иначе взяться Хозяйке?
– Рядом с якобы воскресшей Наоми всегда был доктор Гаяр – бывший судовой врач, великий медик и гипнотизер. Наводит на размышления?