— А почему я позвонила именно вам? Почему я вас попросила приехать? Это же тоже надо как-то объяснить! — воскликнула Ева Белтер.
— Я ваш старый знакомый, — ответил Мейсон. — Насколько я понимаю, вы нечасто появлялись в обществе с мужем?
— Нет.
— Вот и хорошо, — кивнул Мейсон. — Вы уже раз или два обращались ко мне по имени. Так и обращайтесь, в особенности на людях. Я ваш старый знакомый, и вы позвонили мне как другу, не думая о том, что я адвокат.
— Поняла.
— Вы сможете все это запомнить? Вот в чем вопрос.
— Смогу.
Мейсон быстро осмотрел помещение:
— Вы говорили, что наверху осталась ваша сумочка. Поищите ее.
Ева Белтер подошла к письменному столу и открыла один из ящиков. Сумочка лежала в нем. Женщина достала ее.
— А что с револьвером? — спросила она. — Мы должны с ним что-нибудь сделать?
Мейсон проследил за ее взглядом и увидел лежащий на полу револьвер. Он валялся почти под письменным столом, тень от стола падала прямо на него, поэтому его нельзя было сразу заметить.
— Прикасаться к нему нельзя. Но нам повезло, что он оказался здесь. Возможно, полиции удастся установить, кому он принадлежит.
Ева Белтер нахмурилась:
— Странно, что человек стрелял, а потом бросил здесь свой револьвер. Мы не знаем, чей он. Может, лучше что-нибудь с ним сделать?
— Например, что?
— Спрятать где-нибудь.
— Только попробуйте, — предупредил Мейсон. — Вот тогда вам действительно будет что объяснять полиции. Нет, полицейские сами должны его найти.
— Я очень доверяю вам, Перри, — сказала Ева Белтер. — Но я все-таки предпочла бы, чтобы его здесь не было. Только труп.
— Нет, — резко ответил он. — Вы все запомнили? Все, что я вам сказал?
— Да.
Мейсон снял трубку телефона.
— Соедините меня, пожалуйста, с Управлением полиции, — попросил он.
Глава 9
Билл Хоффман, начальник отдела убийств, был крупным мужчиной с внимательными глазами, который отличался упорством и настойчивостью. Он никогда не торопился и имел привычку все долго обдумывать, снова и снова прокручивая в голове версии, рассматривая каждую деталь со всех сторон, и только потом делая выводы.
Он сидел в гостиной на первом этаже дома Белтеров и смотрел на Мейсона сквозь клубы дыма.
— Мы нашли документы, подтверждающие, что Белтер был настоящим владельцем «Пикантных новостей», которые шантажировали всех и вся на протяжении последних пяти или шести лет, — сообщил Хоффман адвокату.
— Я знал об этом, сержант, — ответил Мейсон спокойно и неторопливо.
— Как давно вы об этом знаете? — поинтересовался Хоффман.
— Не очень давно.
— Как вы это узнали?
— Этого я вам сказать не могу.
— А каким образом вы оказались здесь до приезда полиции?
— Вы же слышали показания миссис Белтер. Она мне позвонила, так как решила, что у ее мужа не выдержали нервы, и он выстрелил в мужчину, который находился у него в кабинете. Она не знала, что произошло, и боялась одна подниматься наверх.
— Чего она боялась? — спросил Хоффман.
Перри Мейсон пожал печами.
— Вы видели Белтера, — сказал адвокат. — Наверное, вы догадываетесь, каким человеком нужно быть, чтобы издавать подобную газетенку. Смело можно предположить, что он был жестким, беспринципным человеком, и, скорее всего, был нечист на руку. Вряд ли он был настоящим джентльменом и с женщинами, скорее всего, вел себя неподобающим образом.
Билл Хоффман какое-то время обдумывал слова адвоката.
— Мы сможем сказать значительно больше после того, как выясним, кому принадлежит револьвер, — заметил полицейский.
— Вы думаете, это удастся сделать? — спросил Мейсон.
— Надеюсь. Номер не спилен.
— Да, я видел, как ваши люди его записывали. Кольт 32-го калибра[11], верно?
— Да, вы правы, — кивнул Хоффман.
Они оба сидели в молчании: Хоффман задумчиво курил, а Перри Мейсон сидел неподвижно, ни один мускул не дернулся на его лице. Поза адвоката говорила о том, что он либо полностью расслаблен, либо боится сделать малейшее движение, чтобы не выдать себя.
Пару раз Билл Хоффман поднимал глаза на Перри Мейсона и внимательно его оглядывал. Наконец полицейский заговорил:
— Во всем этом деле есть что-то странное. Я не знаю, как это объяснить.
— Это ваша работа, сержант, — ответил Мейсон. — Обычно я подключаюсь к делу об убийстве гораздо позже, уже после того, как полиция закончит работу на месте преступления. Найти труп и наблюдать за вашей работой с самого начала — новый опыт для меня.