— Ты обещал больше не курить… — начала было она.
Но мужчина резко оборвал её:
— Хантер так и не явился! Наглый мальчишка! — мужчина зло дернул на шее темно — синий галстук и устало прикрыл глаза, — Ты говорила, что он придет! В конце концов я приказал ему это! У него нет выбора! Хватит уже страдать и отлынивать от своих прямых обязанностей. Кому я черт возьми передам свою компанию⁈ — глухой рык мужчины зарядил воздух выплескиваемым гневом, злостью… Но были так же и нотки отчаяния, которые услышала его жена.
Женщина невольно вздрогнула от громкого голоса мужа. Он был очень зол, и она знала это. Но как ей было трудно разрываться между мужем и сыном. Было жаль обоих. Муж волнуется за будущее компании, а сын… Сердце кольнуло, когда перед глазами вспыхнуло лицо её первенца, но она, не подавая вида, лишь сильнее сжала кулачки, больно раня нежную кожу ладоней длинными ногтями, Линда не давала боли вырваться наружу. Не хотела беспокоить мужа. Она повернула голову и посмотрела на него.
Картер Хелст откинулся на спинку кресла дорогого кожаного салона и устало вздохнул. Его жена Линда сжала его руку в своей. На её тонких пальцах блеснули дорогие кольца. Лицо женщины было уставшим, но изящный макияж скрывал морщинки под глазами и в уголках губ. Несмотря ни на что что они прожили вместе уже более тридцати лет, он всё ещё любил её. Ему было жаль жену. Она сильно сдала после того, что произошло с Хантером и каждый день для неё — это испытание и переживания за его будущую судьбу. В конце концов она мать и имеет право быть мягкой по отношению к их сыну. Но отец не мог позволить себе такой роскоши. Картер потянулся к жене, легким движением провёл по её лицу рукой.
Линда перехватила его руку и прижала к своей щеке. Она чувствовала, как боль растекается по грудной клетке и от этого было трудно дышать. Линда вспомнила, как приезжала к сыну накануне, но он просто не стал её слушать. Они почти поругались. Со злости Хантер швырнул стакан скотча в стену и вышел и дома. Он чувствовал за собой вину за этот выпад по отношению к матери. Она знала его характер поэтому и не сердилась на него, но Хантер никогда не признается ей в чувстве вины. Не в его правилах. Никогда. Он такой импульсивный, похож на отца. Они оба не уступают друг другу. Картер не знал, что Линда ездила к их сыну вчера, она не стала его расстраивать. Зачем? Всё итак было ясно. Их мальчик, их сын был в глубочайшей яме, из которой он никак не мог выбраться. Да и хотел ли он этого?
— Я была у него неделю назад и предупреждала, что он должен приехать — почти солгала женщина.
Она действительно была у старшего сына неделю назад, но муж знал об этом визите. Линда не хотела говорить лишь о реакции сына на её визит. Всегда замкнутый, сейчас он стал превращаться в настоящего лютого зверя с темными глазами. Как мать Линда сильно переживала, но сделать уже ничего не могла, как не пыталась.
— Хотя он никого не хочет видеть. Но он всё же работает… — желание защитить Хантера перед отцом было единственным желанием Линды.
— Конечно он работает, я не говорю иного!
Картер зло выбросил недокуренную сигарету в окно.
— Но как он это делает? В нём нет того самого огня и в последнее время я думаю, что мне стоит подумать об Ортоне, как о наследнике моей империи. В конце концов, он делает как я его прошу.
— Не всегда… — мягко вставила жена
— Почти всегда! Эти его забавы с девочками меня не интересуют до такой степени, как безразличие Хантера… А что до его жены — Элис настоящая амёба, не обремененная умом и заботами. Она родила ему ребёнка, держит мир между нашими семьями. Это была хорошая сделка с её отцом и не более. Ортон не обязан её любить. Главное, что он был должен — это сделать ребенка. Брайтоны спокойны и мы тоже и всё. Элис живет сейчас не хуже своей матери, так что не стоит жалеть эту пигалицу. Она знала, на что идёт, как и Ортон. Но Хантер…Хантер, он ещё хуже, чем я, в его возрасте… Хватит…Хантер не управляем. Я накажу его, черт побери!..
Картер отвернулся. За окном автомобиля мелькали деревья, двухэтажные постройки из красного кирпича, похожие на студенческие общежития. Небольшие здания окнами с белыми рамами во всю стену. Здания стояли близко друг к другу.